не было ни сил, ни желания, поскольку Дон служил защитой от мусульманской агрессии. Но отхватить казачьи территории московские государи были не против уже тогда. И особенно ярко это проявилось в постройке в 1599 году крепости Царёв-Борисов, что вызвало беспокойство среди казаков. А уже в следующем году после постройки этой крепости против казаков была осуществлена блокада.
Новая крепость перекрывала казакам выход на северо-запад. Примерно тогда же и там же были построены Белгород, Новый Оскол, Коротояк, Острогожск, Воронеж. Далее всё шло по прежнему сценарию – соединение чертой, официально против кочевников, но в какой-то мере и против казаков. Об этом свидетельствует установление блокады против донцов (трижды на протяжении XVII века) или угроз применить её, что в сочетании с присылкой московского жалованья играло роль политики кнута и пряника.
После прокладки Изюмской черты и восстановления Царёва-Борисова (почти в том же месте, но под именем Изюма), остатки вольных оскольских казаков вынуждены были окончательно либо сойти с Оскола, либо пополнить состав служилых людей, полностью повторив всю цепь превращений их вольных собратьев на Белгородской черте и севернее её. Боярская Москва вбила территориальный клин между Запорожьем и Доном, а местные слабые общины севрюков, не успев консолидироваться в Вольное войсковое объединение, подпали под зависимость от московской администрации и были растворёны в общеслужилом сословии. Это происходило на протяжении всего XVII века, когда положение служилых слободчан почти сравнялось с положением боевых холопов.
В XVI веке, или даже раньше, казаки находились на территории Воронежского края и беспрепятственно осваивали его. На протяжении всего XVII века, ознаменованного периодическими противостояниями Вольного Дона и Москвы, территория юга Воронежского уезда стала играть роль буферной зоны между двумя силами. Реальной границей московской и казачьей сфер влияния во 2-й половине XVII века может быть признана река Икорец – место выдвижения московских караулов. До XVII века эта граница проходила ещё севернее.
Казаков, обретавшихся в междуречье Волги и Иловли, называли в XVI – XVII веках «волжскими», но это условно, поскольку волжские казаки отделялись от донских не более, чем жители двух соседних станиц: все они являлись внутренними подразделениями Войска Донского. Впоследствии Волжское Войско было искусственно оторвано от Донского и упразднено. Но даже официальная граница области Войска Донского после всех царских «урезов» в XIX веке проходила в 20 верстах от Волги на весьма протяжённом участке. Народная память удивительно долго хранила представление о правобережье Волги, как о староказачьей территории. Казаки очень долго, вплоть до XVII века, в какой-то мере контролировали эти места, о чём свидетельствует, в частности, А. Олеарий: он отметил наблюдательный пост казаков в 55 километрах к югу от Саратова, в лесу на меловой горе. Впадающая в Волгу река
