снова занялась поисками «Пещеры Лихтвейса». Но в это время в комнату вошла Мышка.
– Что это ты роешься тут? – с испугом спросила она. – Разве можно класть книги на пол? И руки у тебя, верно, грязные.
Динка показала руки. Мышка придирчиво и обиженно ткнула пальцем в темное пятно на ее ладони:
– А вот, вот!..
– Это ничего! Это сухая грязь… Не толкайся… Это же просто пыль, пыль! – защищаясь, кричала Динка. – Отстань от меня, какая… Гогша!
Динка не могла простить сестре ее дружбу с Гогой и, сердясь на нее, называла ее Гогшей.
Но когда дело касалось книг, Мышка становилась яростной.
– Ну и пускай я буду Гогша! А ты уходи! Не трогай! Разбросала все! Зачем сама полезла? Лучше мне сказала бы! – чуть не плача, кричала она.
– Ну, дай сама! – не желая с ней ссориться, согласилась Динка. – Мне нужно «Пещеру Лихтвейса», – с трудом выговорила она.
Мышка сразу насторожилась.
– Я не знаю такой книги, – с удивлением сказала она.
– Ну, тогда, может, она на чердаке есть, в папиных книгах? – спросила Динка.
– Нет… Я там все знаю. Там уже я только одного Фореля не читала да еще всякие инженерные книги, а то все… – в недоумении протянула Мышка и, сморщив лоб, переспросила: – Как называется? Какая пещера?
– «Пещера Лихтвейса», выпуск пять копеек, – пояснила по складам Динка.
– Выпуск пять копеек? Ой, подожди… Я один раз купила такую книжку. Это, может быть, Нат Пинкертон? – озабоченно спросила Мышка.
– Нет, я же тебе говорю: «Пещера Лихтвейса». Но если у тебя ее нет, так давай хоть Нат Пинкертона! – соглашается Динка и, чтоб вызвать сочувствие сестры, добавляет: – Это для одной сироты!
– Да у меня давно уже нет этой книжки, я ее сейчас же выбросила. Мама сказала, что такую гадость противно взять в руки!
– Да, мне тоже не очень понравилось. Там все какое-то ненастоящее… Но этот мальчик хочет все-таки почитать!
– Не надо! Я лучше дам ему другую книжку, настоящую. Я поищу что-нибудь хорошее, – пообещала Мышка.
Глава 29
Общая любимица
– Принимайте гостью-то! Два часа ребенок в калитку колотит, а они как глухие! – крикнула из сада Лина.
– Ой, Марьяшка! А я почитать хотела! – выбегая на террасу, с сожалением говорит Мышка.
– И у меня всякие дела… Мне тоже некогда! – перегоняя ее, кричит Динка. – Марьяшечка, не стучи, мы идем!
Но Марьяшка изо всех сил колотит своей ложкой в калитку.
– Кисей будет? – привычно осведомляется она. Круглая мордочка ее с красной пуговкой посередине, голубые веселые глазки и толстенькие, словно надутые, щечки вызывают в девочках неудержимую нежность.
– Марьяшенька, поцелуй меня!
– И меня, Марьяшенька, и меня!
Марьяшка громко чмокает то одну, то другую и, размахивая своей ложкой, важно шествует к дому.
– Марьяшка,
