Ванда, приблизившись с другой стороны, пришла к такому же заключению.
Разумеется, Савич не вспомнил, что он положил зараженное вирусом полотенце на столик в прихожей.
Он лишь кинулся к дому – в ужасе оттого, что дом сгорел или украден подобно автомобилю, но, налетев на забор, вскрикнул от неожиданности и боли.
Ванда, которая стояла рядом и в ужасе глядела на яму, которая образовалась на месте дома, услышала крик мужа и спросила:
– Это ты, Никита?
И тот ответил:
– Да, кажется, это я.
Через полчаса возмущенные супруги были у профессора Минца.
Они метались по кабинету, сталкивались, отчего на пол падала лабораторная посуда, книги и даже опрокидывалась мебель.
– Что вы с нами сделали?! – кричал Никита. – Кто вас просил лишать нас жилища?
– Не для того мой покойный папа возводил наш дом, чтобы вы его разрушили! – поддерживала мужа Ванда.
Отступивший в угол Минц забыл простую истину: супруги могут злиться, ругаться, даже убивать друг друга, но, как только они видят общего врага, они обязательно объединяются и уничтожают противника совместно. Это биологический закон Вселенной.
– Ничего с вашим домом не случилось, – пытался защищаться Минц. – Он в норме.
– Его ваш вирус сожрал!
Возмущенные крики разносились по всему дому, и вскоре, открыв дверь без спроса, в профессорском кабинете появился Удалов.
– А чего плохого? – сказал он. – Невидимые хозяева невидимого дома! Сюжет для небольшого романа.
На это последовал взрыв негодования, но Удалов не смутился.
– Никита, Ванда, – обратился он к супругам-невидимкам, – к сожалению, я в курсе дела. Вы хотели друг другу насолить, вы проявляли недостойную подозрительность. Вы наказаны за ваши собственные грехи, и радуйтесь, что наказание такое мягкое.
– Вот именно, – сказал Минц, но из угла не вышел.
– А если это навсегда? – спросила Ванда.
– О нет! – воскликнул Лев Христофорович. – Клянусь вам, мною проведено множество опытов. Вирус погибает на открытом воздухе на третьи сутки.
На этом бой завершился. Удалов принес большую миску вермишели, чтобы покормить невидимок. Странно было смотреть, как пропадает из миски еда, как двигаются в воздухе вилки. Корнелий вначале думал, что будет видеть, как вермишель спускается по пищеводам, но ничего подобного – она исчезала уже во рту: вирус набрал силу и научился действовать быстро и энергично. Он был в расцвете своих вирусных сил.
После обеда Ванда решила пойти в ванную. Она, конечно, верила Минцу, но сомнения ее не оставляли, как не оставляла и надежда. В ванной она разделась и принялась отчаянно стирать платье. От такой стирки кое-где платье приобрело частичную видимость, но, пока Ванда отмывала свое тело, вирус восстановил утраченные позиции. И все снова стало
