style="font-size:15px;"> Смотрю на стол, где препарировали души. Вздрагиваю, чтобы не видеть очередной растерзанный экземпляр, отворачиваюсь – но успеваю узнать то, что было доктором Мором.
Констебль поворачивается ко мне:
– Как вы думаете, кто мог сделать с ним такое?
– М-м-м… тот, кто его знал.
– Думаете?
– Ну да. Он же открыл дверь этому человеку… пил с ним вино…
– Но ведь это мог быть и незнакомец, который представился больным…
– Нет-нет, этот человек знал, чем занимается доктор Мор…
– У вас есть какие-то предположения?
Усмехаюсь:
– Если так рассуждать… получится, что это я сделал. Всё сходится…
Констебль смеется. Я тоже смеюсь.
На выходе из дома замечаю свою перчатку, которую оставил в свой предыдущий визит час назад. Ничего, пусть лежит, если что, скажу, что бросил её здесь только сейчас…
Так бывает
Ночь не спал.
Совсем.
Бывают такие ночи, когда черта с два уснешь, хоть сколько ворочайся с боку на бок, хоть сколько повторяй про себя какие-нибудь мантры и заклинания, и чему там еще учат на тренингах.
Голова болела, ну она у меня еще с вечера болела, а тут вообще виски сжало сильно. Надо было встать таблетку выпить, да это же какой труд…
Потом печень прихватило, ну это давно уже печень прихватывало. Как осень, так начинается. Надо бы врачу показаться, только у нас такие врачи, что лучше им не показываться.
Уроды какие-то всю ночь под окном орали, ну это не проблема, окно закрыл, спи дальше.
А вот спина чесалась, это да. Мне сказали, это всегда так бывает, когда крылья режутся.
Ближе к Рождеству пройдет.
Сколько лет вселенной
– Что вы хотите знать?
Смотрит на меня. Презрительно. Он всегда смотрит презрительно, как бы ни прятал свое презрение под маской вежливости.
– Так что вы хотите знать?
Спрашиваю. Наугад.
– Возраст нашей вселенной. Можете?
Кивает. Уже научился у меня кивать в знак согласия.
– Можем.
Я знаю. Они могут. Они все могут. Объем вселенной. Возраст вселенной. И не только нашей. А всех.
Он уходит куда-то в темноту ночи. Уходит, громко сказано. До сих пор не знаю, как он перемещается. Одно чувствую – голова, руки, ноги – это не настоящее. Это для меня. Не более.
Осторожно спрашиваю:
– Как возраст определять будете?
Он фыркает.
– По годовым кольцам.
– А серьёзно?
Не отвечает. Шутит. Ладно, это хорошо, когда шутят, мы тоже пошутить любим.
Он замирает перед громадиной нашей вселенной. Отсюда я её вижу всю, от и до, внутри вселенной такую картину не увидишь. Это нужно
