свист, и из-за колонны показался мужчина лет сорока и довольно крупный на вид.
– Что, не спится, Ваня? – спросил его бригадир.
– Отпусти женщину! – произнес бомж по имени Ваня.
– Она воровка… – повторил тот, кому Вяземская явно уже понравилась.
– Саид, – начал, обращаясь к бригадиру, Ваня, – ты, когда найдешь ценную вещь, куда ты ее понесешь?
– Домой! – смеясь, отвечает Саид русскому бомжу по имени Ваня.
– А вор, когда что-то украдет, куда понесет? – снова допытывался у него Ваня.
– Продавать… Куда же еще?
– А куда эта курица ваши кирпичи уже третью ночь носит? – задал новый вопрос бомж.
Отвечать из них стал тот, кто нападал.
– Вчера трэтий этаж носит, седня суда носит…
Бригадир стоял, явно задумавшись.
До остальных рабочих смысл сказанного Ваней еще не дошел.
– Иди лучше спать, Ваня! – приняв для себя решение, сказал Саид.
– Только не сейчас, – ответил ему Ваня и свистнул.
Из-за колонн появилось еще несколько бомжей.
– Ты сам напросился… – сказал Саид и вытащил нож.
И началась потасовка, в которой Вяземской даже трудно было понять, кто и с кем дерется, так как на всех было надето рванье.
Вяземская вышла из гостиной, предварительно погасив там свет, и прошла на кухню, где сидел бомж по имени Ваня.
– Пусть поспят, места всем хватило… – сказала она и добавила, – а вы снимайте рубаху, я обработаю рану.
– Разрешите представиться, сударыня! – начал тот самый бомж Ваня, которого вместе с друзьями после потасовки привела Вяземская в свою квартиру: – Профессор физики Подберезкин Иван Валентинович.
– Ершов Петр Павлович…
– Понятно. Не иначе, как лавры Ксении Петербургской покоя не дают… За чью душу у Бога вымаливаете, уж не за автора ли «Конька-Горбунка»?
– Предположим, – ответила ему Вяземская. – А вы сами-то как до такой жизни дошли?
И, достав вату и перекись водорода, начала обрабатывать рану профессора.
– Трудно стало под дураками работать, – начал профессор физики. – Не поверите, казалось бы, доктор физических наук, присланный заведовать нашим институтом, на элементарный вопрос «Почему карандаш красный?» отвечает, что его краской красной покрасили… И после этого все еще пытаемся Америку догнать и перегнать…
– Я и сама об этом же подумала… – заметила Вяземская.
И оба засмеялись.
– Я уже давно понял одну очевидную в жизни вещь, одну истину.
– И что же это за истина? – спросила Ивана Татьяна Вяземская.
– То, что Господь своих никогда не оставляет. И каждый день находятся люди, которые искренне будут тебя питать и согревать. Делиться с тобой куском хлеба. Не от излишков, выбрасывая хлеб на помойку, а именно последним
