Мы смотрели друг другу в глаза, и нам все было ясно. Мы танцевали молча, наслаждаясь нашей близостью. И все остальное было неважно.
С тех пор прошло уже столько лет, а я всякий раз при воспоминании о нашем первом танце переживала величие и сладость этого события.
Очарование момента развеяла наступившая тишина. Музыка стихла. А дальше все снова заговорили, зашумели, стали приглашать нас к своему столу. Но мы-то пришли не просто погулять. Нас ждало продолжение банкета. Усевшись снова за стол, все поняли, что деловая атмосфера нарушена окончательно, и возвращаться к серьезным разговорам просто нелепо. Все, кроме меня, были сыты. Памятуя о недавнем выносе тела Вагнера, пить больше тоже никто не хотел. Завершение банкета было бы самым логичным. Фон Штольц был главной персоной, приглашенной на банкет. По этикету он должен был проявить инициативу и дать знать хозяину банкета, что он удовлетворен и намеревается уйти. Они переглянулись и поняли друг друга. НикСтеп был в таких делах человеком бывалым. Он мгновенно почувствовал, что все ждут отмашки хозяина банкета, чтобы чинно разойтись.
– Благодарю всех присутствующих за чудесный вечер. Будем считать, что знакомство состоялось. А завтра нас ждет напряженная работа, поэтому нужно хорошо отдохнуть. Ну, на посошок! – бодро сказал он, поднимая рюмку с кипяченой водой.
Все его дружно поддержали, выпили по последней и направились к выходу. Мы, как приличествует хозяевам, пропускали гостей вперед. Франц, проходя мимо меня, церемонно распрощался. Он поцеловал мою руку, задержав ее в своей чуть дольше, чем это было необходимо. Как хорошо, что он наклонился к моей руке и не видел, каким взглядом одарил его в этот момент НикСтеп.
– Не торопись, домой поедешь со мной, – вполголоса сказал НикСтеп, беря меня под локоток, – Машина уже ждет.
Дудки-с! Это обстоятельство я предвидела и заранее приготовила пути отступления. До банкета я созвонилась с одним из моих приятелей и попросила его ждать меня у ресторана с десяти часов вечера. Он пообещал, что будет стоять насмерть, пока меня не дождется.
– Не беспокойтесь, Николай Степанович, мне еще с администратором все вопросы по оплате решить надо, завтрак заказать. Так что, мне придется задержаться. Я на такси уеду, – бархатным голоском пропела я.
– Может подождать тебя? – спросил НикСтеп, не теряя надежды остаться, хоть ненадолго, со мной наедине в темноте на заднем сидении машины.
– Нет-нет! Вам отдыхать надо, завтра у Вас такой трудный день. Я здесь еще не меньше часа пробуду, – мягко, но решительно пресекла я его поползновения.
– Ну, смотри, тогда до завтра, – он шумно вздохнул и, разочарованный, направился к выходу.
– Опять твоя взяла, – сказал чертенок внутри и скорчил смешную рожу.
– И всегда будет
