ответил капитан.
– Ах, вот оно даже как, – удовлетворённо потёр ладошки фон Плеттенберг. – Видно, на всё воля нашего Господа!
Магистр вздохнул и лёжа перекрестился.
– Воистину так, господин магистр, разрешите мне идти? Надо же за командой приглядеть.
– Иди, капитан, за людьми всегда надо строго приглядывать – распустятся без должного внимания. Да, и не забудь поискать для меня мёда для перевязки! – уже более благодушным тоном произнёс магистр.
Сегодня ему не удалось покарать ненавистных еретиков, хотя по его расчётам всё было для этого готово. В исполнении его плана помешала стихия – гроза, и здесь сложно как-то ей противостоять. Душа магистра бушевала и требовала хоть малого отмщения за свою неудачу, и он его получил такую возможность, сгубив безвинную душу простого лекаря, случайно подвернувшегося ему под горячую руку.
Шхуна ушла, она легко набирала ход и тяжёлому, неповоротливому коггу было не по плечу тягаться с ней на широких морских просторах. Не зря ведь пираты всех морей так её любили и было за что: за скорость, невероятную манёвренность и большую грузоподъёмность. Поняв бессмысленность погони за ускользающими пиратами, магистр приказал идти к берегу острова Муху, возле которого и разыгралось это небольшое сражение. Ему натерпелось лично проверить: что осталось от его клада и он очень торопился. Он прошёл мимо горящего когга и не сделал ничего для спасения, возможно, ещё оставшихся в живых людей. Он торопился к своим сокровищам.
Спустившись на берег, магистр немного подумал, и всё же распорядился отправить корабль обратно – проверить: остались ли на борту первого когга выжившие, а сам в сопровождении пятерых пехотинцев направился к пещере, где по его приказу хранили сокровища. Теперь ему соблюдать секретность уже не было никакого смысла.
Поднявшись по крутому склону на пригорок, магистр и пехотинцы прошли до пещеры. Там, в её глубине его ожидал бывший батрак. Он двадцать пять лет безвылазно жил на острове, по воле судьбы ему выпала доля охранять его сокровища. Теперь тело этого человека скрючившись лежало на земле, а правая рука до самого локтя у него была черна, как уголь. Она указывала магистру на открытый люк. Он заглянул в подпол с надеждой, что его главное сокровище всё же осталось нетронутым, но – тщетно. Там было пусто.
– Эти пираты, эти проклятые еретики всё-таки нашли мои сокровища, а этот человек, недостойный даже быть моим батраком, – предал меня! Он выдал злоумышленникам мои тайны, выдал место хранения бесценных сокровищ врагам – моим личным врагам, и они сами испугались и позволили моему батраку дотронуться до моего сокровища, но слава Всевышнему он всё-таки получил суровое наказание за своё прегрешение! Никто не смеет предать своего хозяина! Я верю, что подобная кара постигнет всех, кто посмеет прикоснуться к моим сокровищам! Только я один по воле нашего Господа имею право прикасаться к ним! Только я! – нервно завизжал магистр и гневно пнул
