вреда здоровью). Данные предложения были по-разному восприняты практиками. Совет судей в Постановлении от 03.04.1998 г. одобрил практику соглашений о признании вины и предложил предоставить государственному обвинителю и защитнику право на начальной стадии судебного процесса (в ходе предварительного слушания) заключать их с согласия обвиняемого и под контролем суда, который и будет назначать соответствующее наказание, а также предусмотреть сокращенный порядок судебного следствия по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести[95]. Однако предложение законодателя и правоприменителя о внедрении в отечественное судопроизводство форм, аналогичных американской сделке о признании вины, вызвало в науке острую дискуссию.
Противники подобных конструкций отмечали, что отказ от судебного следствия (или его сокращение) противоречит принципиальным правилам уголовного процесса[96]: признание подсудимого (обвиняемого) – рядовое доказательство, требующее проверки и оценки в совокупности с другими доказательствами; оно может быть положено в основу обвинения лишь при его подтверждении совокупностью имеющихся доказательств по делу; ни одно доказательство не имеет заранее установленной силы; судебное следствие строится на началах непосредственности; основу могут составлять только доказательства, исследованные в судебном заседании. Все названное – необходимые гарантии признания подсудимого виновным при бесспорной доказанности его вины. Поскольку презумпция невиновности обвиняемого предусмотрена Конституцией РФ, указанные выше гарантии входят в систему гарантий прав граждан, умаление которых недопустимо. А именно к этому приводит заимствование уголовным процессом России сделок о признании. Отказ от судебного следствия или его сокращение нарушает права потерпевших, поскольку сделка заключается между государственным обвинителем и защитником с согласия обвиняемого, а согласия потерпевшего на такую форму разрешения уголовно-правого спора не требуется. Нерешенным остается и вопрос о порядке возмещения в такой процедуре материального ущерба, причиненного преступлением, а также морального вреда[97]. Они не выгодны и для самого обвиняемого. Признание вины может быть не столько проявлением акта доброй воли обвиняемого, сколько внушения ему необходимости согласиться с обвинением. Есть три категории лиц, которые менее всего сопротивляются требованию признаться в том, чего не совершали: лица, которым нечего терять (маргиналы, бомжи); лица со значимым статусом (представители власти, бизнеса); лица, склонные к фантазиям, или психически нездоровые, жертвы заведомо ложных обещаний. Сделки о признании искушают обвиняемого на самооговор, покупая процессуальную экономию несоразмерно дорогой ценой. Кроме того, добросовестный суд не сможет применять сокращение судебного следствия, если эта процедура будет обусловлена наличием признания подсудимого, не вызывающего
Совет судей голосует за сделки о признании вины // Российская юстиция. – 1998.-№ 6. – С. 4.
См.: Куцова Э. Проблемы российской адвокатуры. Московская городская коллегия адвокатов. Сб. статей. М.: СПАРК, 1997. 251 с. // Государство и право. – 1998. – № 8. – С. 126–127; Алексеева Л.Б. Суд присяжных. Пособие для судей./Л.Б. Алексеева, С.Е. Вицин, Э.Ф. Куцова, И.Б. Михайловская. – М., 1994. – С. 71–77; Михайлов П. Сделки о признании вины – не в интересах потерпевших // Российская юстиция. – 2001. – № 5. – С. 37–38.
См.: Макарова З.В. Гласность уголовного процесса. (Концепция и проблемы развития). Дисс… д.ю. н: 12.00.09. – Челябинск, 1995. – С. 40–41; Тейман С. Сделки о признании вины или сокращенные формы судопроизводства: по какому пути пойдет Россия? // Российская юстиция. – 1998. – № 11. – С.35; Милицин С. Указ. соч. С. 41.
