Пафнутьев подсовывал Зайцеву чистые листы бумаги, он прекрасно знал, что делает. Павел предвидел, какие трудности сейчас придется преодолевать простодушному арестанту.
Тот писал долго, потея и тяжко вздыхая.
Когда он закончил, Пафнутьев подошел сзади, пробежал глазами последнюю страницу и напомнил:
– Подпись и дата!
Убедившись, что Зайцев проставил в конце страницы и то и другое, Павел легко подхватил листочки и быстро прошел с ними к своему столу.
– Почерк неважный, но разобрать можно, – извиняющимся тоном пробормотал Зайцев.
– Не переживай! Все прекрасно читается. Если я правильно понял, то суть твоих сегодняшних показаний сводится к тому, что твоя белая форменная курточка в ту развеселую ночь была не на тебе, а на Мастакове. – Пафнутьев положил тяжелую ладонь на странички, исписанные Зайцевым. – Значит, ты утверждаешь, что Свету убивал Мастаков.
– Ну что вы такое говорите, Павел Николаевич! Как я могу подобное утверждать?!
– Послушай меня, мальчик! Тогда тебе было восемнадцать с копейками, а сейчас – под тридцать. Твои дети в школу пошли? Отвечай, когда я спрашиваю!
– Да, пошли.
– Ну так и веди себя как взрослый мужик! Твоя курточка на Мастакове. Он, видишь ли, решил в ней перед девочками покрасоваться. Что-то там у вас случилось. К этим вашим минутам мы еще подберемся, а сейчас вот о чем. Ты тут пишешь, что Мастаков добивал Свету…
– Я этого не писал!
– А я это прочитал!
Зайцев рванулся было через стол к своим страничкам.
Пафнутьев ожидал этого и успел сунуть бумагу в ящик.
– Повторяю, я прочитал то, что там написано, – проговорил Павел. – Так вот. Когда Света в предсмертном ужасе, пытаясь спастись, отталкивала Мастакова от себя, она в беспамятстве наткнулась на пуговицу, ухватилась за нее и вырвала, как говорится, с мясом. Девочка так и умерла, не разжимая кулачка. Мастаков добивал Свету, лупил камнем по голове. Фотографии черепов видел? Головы проломлены у всех троих. Про Мастакова мы с тобой все выяснили. А кого добивал ты? Катю? Машу?
– Я не могу говорить. Мне плохо. Извините.
– Что-то с памятью моей стало, все, что было не со мной, помню. Я правильно понимаю твое состояние?
– Все вы понимаете правильно. Но я никого не убивал.
– Это уже что-то новенькое. А чем же вы занимались? Гладили девочек по головкам?
– Смешно, да? Не знаю, насколько внимательно вы прочли мои письменные показания, но боюсь, что ваши поиски и находки, связанные с оборванной пуговицей на моей куртке… как бы это сказать, чтобы вас не обидеть? Не пришлось бы вам их пересмотреть.
– Продолжайте.
– Дело в том, что всю эту праздничную ночь на мне не было куртки.
– Мне это известно. Всю ночь куртка было на Мастакове. Света вырвала с корнем эту злополучную пуговицу во время
