Миранды дух захватило при виде такого великолепия. Она обошла весь зал, восхищаясь скульптурами из бронзы, мрамора и оникса. Стены были увешаны картинами – портреты и пейзажи XVII и XVIII веков. Ей казалось, что она вошла в давно закрытый для публики музей. Толстый слой пыли покрывал все предметы искусства призрачной пеленой.
– Ну и ну… – выдохнула Миранда с восхищением.
А Леандро произнес со скучающим видом:
– Сначала покажу тебе твою комнату, а потом проведу экскурсию по вилле.
Миранда последовала за Леандро наверх. Она с трудом сдерживала себя, так ей хотелось остановиться и осмотреть каждую картину и каждый предмет искусства по дороге в свою комнату. Через приоткрытые двери на втором этаже она мельком увидела гостиную со старинной зачехленной мебелью. Обстановка хранила следы былого величия. Двери в некоторые комнаты были закрыты. Она предположила, что одну из комнат занимал Леандро, но это не была хозяйская спальня, которую они миновали раньше. Вероятно, Леандро не хотел ее занимать. Может быть, именно в этой спальне и умер его отец.
К счастью, комната, выбранная для нее Леан-дро, была проветрена. Шторы были раздвинуты и закреплены латунными крючками. Легкий ветерок играл с занавесками, наполняя спальню свежестью.
– Надеюсь, что кровать удобная, – сказал Ле-андро, опуская дорожную сумку Миранды на бархатный пуф в изножье кровати. – Белье свежее. Я купил вчера все необходимое.
Миранда взглянула на него:
– Твой отец умер дома?
Леандро насупился:
– Почему тебя это интересует?
– Просто так. – Она слегка пожала плечами.
Прежде чем отвернуться, он на секунду остановил на ней взгляд и, взъерошив густые волосы, сказал:
– Сосед обнаружил его здесь без сознания, а спустя пару часов он скончался в госпитале.
– Значит, ты с ним не попрощался?
Леандро усмехнулся:
– Мы с ним попрощались давным-давно.
Миранда посмотрела в его напряженное, осунувшееся лицо.
– Что между вами произошло? – спросила она.
Леандро отвел взгляд:
– Распаковывай вещи. Ванная вон там. Я буду в кабинете внизу.
– Леандро?
Он остановился в дверях и, подавив вздох, означавший «ну что еще?», взглянул на нее с явным раздражением:
– Ты же не для душеспасительных бесед сюда приехала, правда?
Миранду удивил его резкий тон. Он никогда не злился в ее присутствии раньше. Он всегда был таким сдержанным и бесстрастным.
– Извини, я не хотела тебя огорчать.
Он устало провел по лицу рукой и сдержанно произнес:
– Извини, я не должен был так говорить.
– Ничего, – ответила она. – Я понимаю, что тебе сейчас нелегко.
Его губы дернулись, но это не было даже подобием улыбки.
– Дай
