p>
Количество заимствований из иностранных флотов на кораблях под Андреевским флагом было огромным. И это неудивительно. Ведь своих военно-морских традиций Россия не имела. А иностранцы, приходившие служить под русский флаг и за русское золото, старались обустроить свою службу так, чтобы она не отличалась от того уклада, что им был привычен на протяжении многих лет. И если обратиться к военно-морской терминологии Петровского времени, то легко заметить, что русский язык занимал в ней не самое почетное место – впрочем, это было характерно для всех отраслей тогдашней повседневной жизни.
Обратимся к Морскому уставу Петра Великого (к этому интереснейшему документу мы будем возвращаться еще неоднократно). Нетрудно заметить, что практически вся морская терминология существует в нем как калька с иностранных языков. Впрочем, такое «неравноправие» сохранилось в значительной степени и до наших времен, а некое объяснение тому также содержится в Морском уставе, который, взяв за основу, изменяли и обновляли вплоть до Октябрьской революции 1917 года.
«Флот слово есть французское. Сим словом разумеется множество судов водных вместе идущих, или стоящих, как воинских, так и купецких», – писал Петр. Несколько ниже указывается, «сколько каких чинов людей надлежит быть на корабле какого ранга». Из 43 «чинов» иностранные названия носят 25.
Но жизнь моряков на суше и на море складывалась не только из иностранных, но и чисто российских деталей. Неслучайно же Морской устав Петра ни разу не упоминает о первенстве «старшего класса» перед молодым Русским флотом.
Говоря о традициях российского происхождения, чаще всего упоминают «питие, определяющее сознание», а также страсть отечественных морских офицеров к сквернословию. Достаточно почитать книги Алексея Новикова-Прибоя, где моряки показаны далеко не всегда в лучшем свете. Но не секрет, что в иностранных флотах пили ничуть не меньше, да и ругались вовсе не хуже. Ниже мы попробуем понять, какое значение «окончания, не имеющие отношения к службе», а также алкоголь имели для русских моряков.
Не стоит забывать о таких, безусловно, положительных традициях, как коллегиальность в принятии важных решений, взаимная выручка. Они ведь тоже чисто российские, выстраданные сотнями лет.
Морской устав, например, давал право опытным офицерам высказывать свое мнение о предстоящей боевой операции:
«Если от вышних офицеров указами что повелено будет; а против того, кто имеет припомнить нечто, через которое он часть ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА интерессу более вспомощен, или опасаемое как несчастие и вред отвратить, тогда он должен сие честно своему командиру донесть, или, когда он во время к тому иметь будет, мнение свое и Генералу Адмиралу, или вышнему начальнику самому с покорностию объявить, буде же его доношение не за благо изобретено будет, тогда долженствует он то чинить, что ему повелено будет».
Некоторые традиции ведут свою историю или от самого Петра, либо связываются с ним. Например, все тот же пресловутый «Адмиральский час», благодаря которому за моряками прочно закрепилась слава людей, начинающих «закладывать за воротник» еще задолго до обеда.
Для начала отметим, что точной информации о времени возникновения данного понятия, по сути, не существует. Более того, вполне возможно, что к основателю Русского флота оно вовсе не имеет никакого отношения.
Как писал в своей книге «Русские в своих пословицах» профессор Московского университета археолог Иван Снегирев, выражение «адмиральский час» напоминает нам об обычае «основателя Российского флота в одиннадцать часов после трудов пить водку с сотрудниками своими».
Итак, изначально «адмиральский час» – это 11 утра. Но почему тогда время «часа» обычно ассоциируется с полуднем и именно с флотом? Ведь «сотрудники» вовсе не обязательно должны быть моряками и тем более – адмиралами.
Все очень просто. Как утверждают санкт-петербургские краеведы, полуденное время стало именоваться «адмиральским часом» с шестого февраля 1865 года. Именно в этот день орудие на территории Главного адмиралтейства в Санкт-Петербурге стало отмечать наступление 12 часов дня. Заметим, что данная традиция возникла спустя 30 лет после выхода книги Снегирева.
Но вернемся к Петру Великому. Привычка выпивать рюмку тминной, полынной или анисовой водки в 11 часов выработалась у царя вовсе не из-за горячей любви к алкогольным напиткам. Причина была в режиме дня Петра Алексеевича. Как известно, он относился к числу «жаворонков» – ложился в девять часов вечера и вставал в пятом часу утра. Так что «прием рюмки» через девять часов после начала бодрствования уже не покажется нам слишком ранним.
Раз уж мы упомянули распорядок дня Петра Великого, то напомним и об его кулинарных пристрастиях. Меню обеда было обычно довольно однообразным. Щи, каши, жареное мясо с солеными огурцами или лимонами, студень, солонина и ветчина. Рыба и сладкие блюда исключались. Примечательная деталь – согласно запискам
