делами, а следует набраться опыта на более мелких делах. Меня совсем не устроил такой ответ, и я стал спорить. Это его разозлило, и он с криками выгнал меня. Его реакция мне была не понятна, я всего лишь попросил более крупное дело. Зачем кричать то?
Однако, когда я выходил из его кабинета, у него зазвонил телефон, и, из-за этого звонка, выражение его лица и его поведение резко изменились. Чувство гнева на его лице сменилось на чувство паники и неопределённости. Казалось, что звонит вышестоящее начальство. Я вышел из кабинета, решил подслушать разговор, и понял, что это не оно, так как форма разговора была неофициальной. Сначала я не обратил на это внимания, посчитав, что звонит его жена с новостью, что дома что-то произошло. Я ТОГДА ЕЩЁ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЛ, НАСКОЛЬКО НЕПРАВИЛЬНО Я ПРЕДПОЛОЖИЛ!
Разговор закончился так:
– Я надеюсь, что мы прекрасно друг друга поняли и прекрасно сработаемся? – сказал неизвестный голос.
– Не беспокойтесь, всё будет в лучшем виде! – ответил шеф.
Через несколько минут шеф вышел из кабинета, дав некоторым, в том числе и мне, задание выехать на указанную точку, чтобы мы не сидели без дела.
– Мне только что сообщили, что в том месте сильно шумят и употребляют запрещённые вещества! – практически в официальном стиле сказал шеф, – вы должны выяснить, что там происходит!
Приказ есть приказ. Мы выехали по указанному адресу и увидели типичную для нас ситуацию. Очередное подростковое курение запрещённых веществ. Накурившись, они и устроили шум. Но, увидев нас, все успели разбежаться, кроме одного, который не то, что бегать, стоять уже практически не мог. Его мы и забрали, как обычно в целях воспитательной беседы.
Когда мы вернулись, задержанный уже успел отойти. Но ему не повезло, потому что беседу с ним назначили проводить Майка, который ненавидел всяких укурышей, потому что они, лет 10 назад накурили его до такого состояния, что он чуть не умер, очнувшись через несколько часов в больнице. Для него работа в полиции тоже является какого-то рода клятвой.
Примерно через 30 минут они вдвоём сидели в воспитательной комнате, которая, если в ней ведёт работу Майк, сразу же превращается в комнату допроса. Крики Майка были слышны даже в другой стороне участка. Примерно ещё через минут 30 крики утихли, и из комнаты вышел с поникшим лицом задержанный.
– Э, МАЛОЙ! – крикнул Майк. – ЕЩЁ РАЗ УВИЖУ ТЕБЯ С КОСЯКОМ – ПОЙДЁШЬ ПО ПОЛНОЙ ПРОГРАММЕ ЗА ХРАНЕНИЕ!!! ПОНЯЛ?
– Так точно! – ответил тот поникшим тихим голосом.
Умеет Майк работать с ними, хотя его не раз предупреждали о том, что его методы – слишком грубые. Но ему нет до этого дела. «Если метод работает, то ему нужно следовать», – всегда говорил Майк. Я с ним полностью согласен. Так я с ним когда-то и познакомился, благодаря такой его философии.
– Отличная работа, Майк! – сказал я, подойдя
