полгода после смерти? Дело в том, что мама уже давно подробно разъяснила мне, как их с отцом следует похоронить. Отцу ритуал был не важен, верховодила мама. Процесс ее собственного захоронения менялся в зависимости от очередного религиозного увлечения. То ей хотелось быть похороненной в свадебном платье, то быть отпетой в церкви в закрытом гробу. Я отмахивался от ее пожеланий, говоря, что не надо думать о смерти, однако невольно все запоминал. Последним наказом было: тело, обряженное в ночную рубашку, подаренную ясновидящей Ириной, сжечь, а прах захоронить спустя шесть месяцев. Срок мама высчитала с помощью маятника. Маятник, то есть обручальное кольцо, следовало закопать вместе с ней. Папино тело проходило по тем же канонам. Только без ночной рубашки и маятника. Точность соблюдения обряда гарантировала какие-то бонусы в загробном мире.
Я все выполнил, как она просила. Про маятник-кольцо, правда, забыл, а когда вспомнил, стало жалко его закапывать. Все-таки память, да и золото. Надеюсь, это мое вмешательство в ритуал не обречет маму на вечные муки. Урны все эти месяцы пролежали на балконе.
– Сорок девять! Вон, смотри! – орет Ваня.
– Нужно сорок девять «Б».
– Ой, извини, извини, я невнимательный, извини!
– Забей, Вань, это херня, – успокаиваю я его.
– Папа, это плохое слово. Плохие слова портят карму, – говорит точь-в-точь как мать.
– Слушай, не указывай мне, ладно?!
Его лицо корчится. Вот-вот заплачет.
– Вань, извини, не буду ругаться. Только не надо кукситься!
Возле столбика с табличкой «49 Б» поворачиваем направо. Тропинка идет под уклон. Колодец, мусорный бак, чугунная, поросшая мхом ограда вокруг памятника летчику-герою. Протискиваемся к семейной могиле. Ваня цепляется курткой за штырь летчиковой решетки. Штырь вырывает кусок белого синтепона. Вижу, Ваня снова готов зареветь.
– Куртка – это хер… ерунда… пустяк. Зашьем, не парься, – глажу Ваню по спине. Соблюдая аккуратность, пробираемся дальше. Пришли.
Оглядываюсь по сторонам… Может, место перепутал?.. Вроде все правильно… Вот огромный трухлявый пень, вот летчик-герой. А могила где?.. Нет могилы!
В смысле, могила есть, но памятника деду с бабушкой нет, а есть свежий холмик, обложенный еловыми ветками и временная мраморная доска на черных железных ножках.
– Папа… а кто это? – спрашивает Ваня.
– Это точно наше место? – спрашиваю я.
Ваня осматривается.
– Наше… А где дедушка с бабушкой? – настаивает он.
– Дедушка с бабушкой… А хер его знает!..
– Папа, кто это?
– Кто это…
На доске надпись золотом.
Сазонов Георгий Викторович 1953–2008.
…А снизу кисточка с палитрой выгравирована.
На днях, набив в поисковике «Джордж Сазонов», я узнал кое-что новенькое. Кроме того, что Сазонов художник
