.ucoz.ru)
Глава 1
Хр-р!
Лепить-колотить! Что за скотина орёт над ухом? Кому зубы жмут?
Глаза открылись сами собой. Точно – скотина. Да ещё какая. Всем скотинам скотина!
Началось в колхозе утро! Взору предстала косматая Годзилла с плотоядно ощеренной пастью. А зубки, я вам скажу, ого-го! Такими челюстями ломик перекусить можно.
– Мама дорогая! Роди меня обратно! Сро-о-очно!
Я побил мировой рекорд по прыжкам из лежачего положения. Взвился, игнорируя закон всемирного тяготения. Раз и в воздухе! Два и… искры из глаз! Ещё б не заискрить: я на скорости, максимально приближенной к сверхзвуковой, врезался во что-то, крепостью напоминающее железобетон. Удар что надо. Ладно, хоть сознание не потерял, в противном случае песенка моя была бы спета. Мохнатая тварь непременно бы до меня добралась.
А ведь так хорошо начиналось!..
Неделей ранее.
Мы битый час мёрзли на чердаке заброшенного дома, смотревшего оконными проёмами на роскошный особняк графа Генриха Карла фон Оштайна – австрийского посланника в России. Недостроенных зданий тут стояло по пять штук на каждом углу, и подыскать подходящее не составило труда. С точкой для наблюдения повезло. Особняк австрийца как на ладони. Хотя почему повезло – специально выбирали.
Пётр Алексеевич заставлял своих вельмож обзаводиться домами в новой столице. Люди плакали, однако жевали сей кактус. Да и как ослушаться: к примеру, указом от 9 октября 1714 года запрещалось в течение нескольких лет строить каменные здания во всём государстве, за исключением Петербурга.
Да и тут было не всё просто: владельцев тысячи дворов заставляли строить в Питере каменные хоромы, а трёхсот – мазанки в указанных полицией местах.
Само собой, после кончины императора об указе забыли, большинство работ свернули, и Петербург едва не пришёл в запустение. В древней Москве многим было куда привычней и спокойней.
Спасибо Миниху – он уговорил Анну Иоанновну вернуть императорский двор в Санкт-Петербург. Тогда Питер снова ожил.
На «точке» было холодно, темно и сыро. Чувствовался разительный контраст по сравнению с разукрашенным и иллюминированным снизу доверху домом австрийца.
Граф слыл изрядным мотом, не пропускал ни одного светского мероприятия, проиграл в карты парочку состояний, пачками таскал в постель красоток, а ещё обожал устраивать балы по поводу и без. Сегодня был «бальный» день. У парадного подъезда теснились кареты. Говорят, что на всю столицу их штук пятьдесят, а я насчитал без малого сотню. Значит, в гости пожаловал бомонд не только Петербурга. Казалось, нет конца той разодетой толпе, что рекой вливалась в двери графского особняка.
– Живут же люди! – восторженно сказал Ваня, глядя в подзорную трубу.
– Жалеешь, что не попал? – усмехнулся я. – Брось. Нам туда хода нет. Какой идиот к себе людей Ушакова по доброй воле позовёт? А Генрих Карл на идиота не похож.
– Не похож, – вздохнул Ваня. – А там тепло, музыка играет…
Я предка понимаю, в его возрасте на танцульки магнитом тянет. Сам был таким. Пусть между нами биологическая разница в годах всего ничего, но за мной всё же опыт трёх веков, это сказывается.
В Санкт-Петербурге развлечений не хватало, и даже безнадёжно влюблённому Ивану хотелось поглазеть на красоток, недостатка в которых на балах австрийского посланца не бывало.
Формально, по договору от 1726-го года, цесарцы, то бишь австрийцы, считались нашими союзниками. Курс на сближение между Священной Римской Империей[1] и Россией был проложен ещё Великим Петром, а при Анне Иоанновне проводился партией Остермана. Резоны вполне естественные: у нас общий враг – турки, а враг моего врага – подходящая кандидатура в друзья.
Однако умные люди (в том числе Ушаков) понимали, что дружба дружбой, а табачок врозь. За цесарским посланником давно велось негласное наблюдение. В СМЕРШе старательно отслеживали все его перемещения и контакты. Особенно контакты. Надо отметить, что клиент попался общительный. Сущий кошмар для контрразведки. Мы с Ваней три толстых талмуда исписали, составляя список его знакомых и друзей.
Дело было отнюдь не в пресловутой шпиономании. На наших глазах разыгрывалась нешуточная партия, способная кардинально изменить карту мира. Всему причиной стала успешная кампания России против турок. И лучшие «друзья», и многочисленные враги были крайне обеспокоены нашими викториями. Ещё немного, и результаты постыдного для русских Прутского мирного договора аннулируются сами собой. Стонущие под турецким игом территории, заселённые преимущественно православными, могут отойти России. Это для так называемой Европы – всё равно что серпом по известному
Священная Римская Империя Германской Нации – политическое образование, просуществовавшее почти десять веков. С середины XV века центр Империи фактически переместился в Вену (как тогда сказал император Фридрих III: «Австрия должна править миром»).
