его незнание: в этом случае руководитель «потеряет лицо» и справедливо (в рамках китайской культуры) воспримет это как оскорбление.
В результате вы столкнетесь с тем, что руководитель попытается игнорировать ваши вопросы, переводя разговор на какие-то более удобные для него, но, возможно, совершенно не представляющие интереса для вас темы. Если ваши вопросы действительно значимы для вас, вы начнете невежливо настаивать на них, – и начнете получать в ответ совершенно бессмысленные отговорки, произносимые с совершенно безмятежным видом.
Упаси вас бог в этой ситуации обращаться напрямую к стоящему рядом специалисты – это будет оскорбление руководителю, который уже дал понять, что не знает ответов, и вынудит специалиста играть с вами в ту же бессмысленную игру, чтобы не дать «потерять лицо» своему начальнику.
Поэтому для ответа на узкоспециальные вопросы лучше просить руководителя представить вам соответствующего специалиста, чтобы «не отвлекать руководство мелкими мало что значащими деталями».
Разумеется, это правило и связанные с ним ограничения работает только в тех случаях, когда вы воспринимаетесь китайцами как человек и играете в их глаза одну из не слишком многих социальных ролей, доступных иностранцу в Китае (основные – «кошелек на ножках», «чужой дурак», «деловой партнер», «опасный враг» и самая лучшая, «мудрец»).
Вместе с тем может оказаться и по-другому, так как «отношение китайцев к «лаоваю» (иностранцу, «некитайцу»)… бывает даже покруче отношения к негру в вятской деревне[38]. И тут еще одна специфически китайская проблема, на которую обращали внимание люди бывалые. Зачастую отношение китайца-провинциала к «лаоваю», говорящему на китайском (пусть плохо, едва понятно, но все же) – это культурный шок и удивление прежде всего. Представьте себе, что на улице к вам обратилась лошадь с просьбой показать ей как пройти в библиотеку, к банкомату или гостинице. Уверен, вы, вместо того, чтобы ответить на вопрос, будете лихорадочно соображать, что надо бы позвать свидетелей, потому что вам никто не поверит, что вы видели лошадь, которая разговаривает по-русски, и надо скорее показать такое диво родственникам и сослуживцам, а не помочь бедному животному.
Вот примерно такое запросто может случиться, обратись длинноносая западная белая обезьяна на человеческом языке к жителю Китая».[39]
Понятно, что в этом случае на вас не распространяются практически никакие социальные ограничения: «лошадь», пусть даже и говорящая, может вести себя как угодно. Но и сотрудничать с нормальными людьми она просто по своему статусу не в состоянии, – и потому оказываться в таком положении неудобно даже обычному туристу.
Во всех остальных случаях правило недопустимости «потери лица» действует без каких бы то ни было ограничений.
Сами китайцы, оконфузившись, «сохраняют лицо» при помощи
Хотя этот пример относится и не к Кировской области, он достаточно хорошо иллюстрирует приведенный образ. Во второй половине 90-х годов на одну из нефтяных скважин в Западной Сибири приехал корпоративный юрист из Нью-Йорка, работавший на ее американского владельца. Он был добросовестным человеком, приехавшим в офис компании в Ханты-Мансийске, чтобы проверить соответствие документов реальности, – а затем ему стало интересно, и он захотел посмотреть скважину. Когда он вылез из вертолета, сердобольные женщины из столовой первым делом повели его умываться: конечно, они знали о существовании негров и даже видели их в фильмах, но представить одного из них на своей затерянной в тайге скважине не могли даже теоретически.
http://romx.livejournal.com/500676.html
