назначалось лишение свободы[134]); 3. Лишение свободы, пожизненное лишение свободы; 4. Штрафы (например, должно применяться в отношении лиц, виновных в «простой краже» – штрафу в 2-кратной стоимости украденного в пользу государства; для лиц, виновных в злоупотреблении доверием и т. п. – в 3-кратном размере в пользу государства, для лиц, обвиненных в мошенничестве или плутовстве – уплата штрафа в 3-кратном размере в пользу государства и другое. По данным преступлениям предусматривалось возвращение или возмещение украденного)[135]; 5. Иные виды наказаний[136].
«Не мягкость наказания, а безнаказанность преступления – вот что лишает законы силы», – отмечал Ж.П. Марат[137]. Политик запрещал карать умалишенных, слабоумных, стариков впавших в детство[138]. Наказывать за совершение преступления следовало при достижении лицом разумного возраста. Четкой дефиниции «разумного возраста» Ж.П. Марат не давал, указывая, что «возраст этот изменяется в зависимости от климата, темперамента, воспитания и поскольку не следует ничего предоставлять произволу судей, закон должен его определить. Разум же указывает, чтобы в каждой отдельной стране его приурочивали к тому сроку, когда самые отстающие в своем развитии лица становятся взрослыми»[139].
Отметим, что гуманистические идеи Ш.Л. Монтескье, Вольтера и других ученых, ставившие ультимативный вопрос об улучшении содержания осужденных, гуманизации уголовного процесса, оказали существенное влияние на уголовное законодательство зарубежных стран. Например, Вольтер, Томазий, Зоннефельс доказывали бесчеловечность пытки в рамках уголовного процесса. Их борьба увенчалась успехом: в 1770 году пытка была отменена в Дании, в 1772 г. – в Швеции, в 1776 г. – в Австрии, в 1780 г. – во Франции, в 1801 г. – в России и так далее. Постепенно происходит отмена телесных наказаний: так, во Франции отмена телесных наказаний была признана Кодексом 1791 г. (хотя некоторые меры действовали и в XIX в.), в Германии – в 1848 г. (потом, правда, они были восстановлены, «и отменены совершенно гораздо позднее»)[140].
2. Гуманизация системы исполнения наказаний в воззрениях отечественных ученых
Большинство мыслей, высказанных российскими просветителями второй половины XVIII в., базировались на идеях профессора Московского университета К. Г. Лангера. Он не только заложил основы восприятия уголовного законодательства страны, но и разработал систему наказаний за совершенные преступления.
Ученый давал понятие преступления, которое понималось им как явления, напрямую зависящие от воли человека «и суть такие действия, которые тишину и безопасность общую нарушают». «Великость преступления» зависит от того, «сколько много потревожено ими общее спокойствие»[141]. Цель наказания состоит в том, чтобы соблюсти благополучие общества. К. Г. Лангер последовательно отстаивал позицию умеренности карательных мер (казнь, считает он, необходима только
См.
См.
Подробный список наказаний, предложенных Ж.П. Маратом, приводит в своем
исследовании А. А. Герцензон. Он отмечает, что в «Плане уголовного законодательства» Ж.П. Марат предложил следующие виды наказаний: 1. смертная казнь квалифицированная, 2. смертная казнь простая, 3. лишение свободы – арест, 4. лишение свободы в рабочем доме (в смирительном доме, в исправительном доме, в тюрьме); 5. пожизненные тяжкие общественные работы, 6. телесные наказания – отрубание пальцев руки, 7. лишение прав гражданина с объявлением изменником государства и с лишением свободы, 8. конфискация имущества, полная или частичная, 9. денежный штраф, 10. изгнание с позором с должности, 11. возмещение материального ущерба, 12. выставление у позорного столба и др. См. подробнее: Герцензон А. А. Уголовно-правовая теория Ж.П. Марата. М., 1956
URL://http://istmat.info/node/28788 (дата обращения: 23.01.2015).
Марат Ж. П. Указ. соч. С. 237.
См.: Там же. С. 238.
См.: Там же. С. 238–239.
Покровская А. Ю. История телесных наказаний в русском уголовном праве.
URL: //http: // sbiblio. com/biblio/archive/pokro vskaja_istorija/ (дата обращения: 17.01.2015).
См.: Лангер К.Г. Слово о происхождении и свойстве вышнего криминального суда. М., 1767. С. 14.
