Торгрим, отталкивая Сигурда в сторону, не сильно, но с чувством. И, обратившись к Асбьерну, сказал: – Проводи свой осмотр и убирайся. Расчеты произведем утром.
Асбьерн хмыкнул, но, похоже, понял, что в данном случае следует отступить. Он склонился над снятым настилом, продолжая рассматривать товары. Команда «Красного Дракона» поднимала доски, а Торгрим, едва держа себя в руках, наблюдал за процессом.
– Это датские товары, – заметил Асбьерн, и в его тоне прозвучал намек на осуждение.
– Да, – сказал Торгрим.
– Но вы же норвежцы?
– Да. А ты разве нет? И разве это не норвежская крепость?
– Нет, не норвежская. – Асбьерн снова потер руки, словно пытаясь избавиться от грязи, в которой якобы перепачкался в трюме «Красного Дракона», и это окончательно вывело Торгрима из себя. – Дуб-Линн теперь датский порт, он является таковым уже больше года. А вам, – Асбьерн ткнул Торгрима пальцем в грудь, подчеркивая свои слова, – придется многое объяснять!
Торгрим смотрел на палец так, словно не верил собственным глазам. Он слышал, как кто-то охнул. Его собственная рука змеиным броском метнулась вперед и схватила толстый палец, прежде чем Асбьерн успел его отдернуть. Торгрим повернул палец, ощущая, как кости чужака стонут, готовые сломаться. Сигурд Пила вцепился ему в руку, Снорри Полутролль – в плечи, и они поволокли его прочь, пока Асбьерн визжал, как свинья. Торгрим почувствовал, как палец Асбьерна выскальзывает из его хватки.
Викинги «Красного Дракона», оттащив Торгрима на безопасное расстояние, крепко удерживали его на месте.
– Тебе лучше убраться отсюда, и прямо сейчас, – сказал Сигурд Пила портовому смотрителю.
Асбьерн метнул на Торгрима полный ненависти взгляд, Торгрим ответил таким же, но обоим хватило ума держать свои рты на замке.
– Утром я вернусь, – сказал Асбьерн, пятясь с корабля, и в его голосе звенела угроза.
Торгрим повел плечами, но викинги знали, что отпускать его еще рано, пусть даже они рискуют нарваться на драку после ухода смотрителя.
Асбьерн торопливо шагал прочь, и только когда он скрылся во тьме, Торгрим стряхнул удерживающие его руки и вернулся на корму. «Глупо, глупо…» – думал он. Черное настроение не лишило его рассудка, особенно теперь, когда схлынула слепая ярость. Он знал, что совершил серьезную ошибку, но не мог сопротивляться духам, которые им овладели. Толстый палец, направленный на него в оскорбительном жесте, до сих пор маячил у него перед глазами.
Он прислонился к покачивающемуся ахтерштевню и уставился на крепость Дуб-Линн. Тут и там горели огоньки, ярко сияли окна медового зала, освещенного очагом и фонарями. Слабый бриз доносил по реке звуки буйного веселья.
Датский? Дуб-Линн теперь датский? Разве такое могло произойти?
«Запросто могло произойти», – вдруг понял Торгрим. Даны и норвежцы часто бились бок о бок, но столь же часто воевали друг с другом. Точно так же и англичане с ирландцами, давние враги, порой не имели другого выхода, кроме как вместе
