за их пошлым семейным столом. Я быстро завершил переговоры, завернул в «Суок», заправился для храбрости двумя стопками «Немирова» и набрал номер ее мобильного телефона.
Вначале я доложил, что Лика уехала, отчитался, как она одета и что взяла с собой, ответил еще на ряд таких же бессмысленных вопросов. А потом предложил немедленно встретиться для «важного разговора». Она слегка удивилась.
– Хорошо… Приезжайте сейчас к нам. У меня будет свободных часа полтора.
Нет уж, только не у них, подумал я. Встреча в ресторане тоже выглядела бы несколько странно.
– Я могу подъехать к вам, – сказала Лиза. – Вы сейчас дома?
Я предложил взять машину и подхватить ее на перекрестке через полчаса. Она согласилась. Было около полудня. Я успевал заскочить в ближайший магазин – не буду же я угощать ее вчерашним борщом!
Бог знает что творилось в моей голове. Если я собираюсь вывалить на нее всю черноту моего двадцатилетнего ада – зачем я, как истинный соблазнитель, нагреб шампанское, мартини и всяких красивых консервных баночек? Если же моей целью было достижение именно этой цели, каким же подлецом я буду выглядеть в ее глазах!
Я увидел ее издали, и сердце предательски задергалось. Она, как всегда, выглядела элегантно, узкое черное платье (странно, но другой цветовой гаммы я на ней и не видел, за исключением того белого купальника, в котором она лежала у бассейна двадцать лет назад!), туфли на шпильке, гладкие зачесанные и собранные в пучок волосы. Она без малейшей тени улыбки или приветливости кивнула мне и села на переднее сиденье. Я смотрел на тонкие завитки, выбившиеся из-под шпилек, и жадно вдыхал приятный аромат ее духов. «Лиза, неужели это – ты? – хотелось прошептать мне в этот строгий затылок. – Я думал о тебе всю жизнь. Даже тогда, когда мне казалось, что давно забыл о тебе. Что же мне делать теперь? Скажи ты. Как ты скажешь, так и будет…»
7
Я молчал, пока мы поднимались в лифте. Я кожей чувствовал ее неприятие, ее брезгливое удивление, ее нежелание погружаться в какие-то мои проблемы, из-за которых я отвлек ее от чего-то более важного.
Я долго не мог вставить ключ в замок и даже был бы рад, если бы он сломался. Я робел так, будто бы мне было не тридцать восемь, а восемнадцать, как тогда… Она прошла в квартиру не разуваясь, прошлась по комнатам, по-хозяйски заглянула на кухню, оценивая степень обжитости и уюта дома. После Ликиного отъезда здесь царил некоторый беспорядок, на столе еще стояли чашки, валялся надкусанный бутерброд и предательски бросалась в глаза бутылка водки и пустая рюмка возле нее.
– Я тут кое-что купил… – виновато сказал я и зашуршал пакетами, вынимая продукты и бутылки. – Сейчас поставлю кофе…
– Не стоит. У меня совсем мало времени, – сказала она, присаживаясь на табурет и доставая из сумочки сигареты. – У вас здесь все очень славно. Можно я еще пройдусь?
– Конечно!
Я был рад, что она на минутку оставила меня одного. Спрятал водку, убрал чашки и бутерброд, поспешно
