к организации мировой революции угрожало глобальному миру, а с другой – проводимая в РСФСР политика «красного террора» вполне может трактоваться как масштабное нарушение прав человека.
Становление такого видения феномена интервенции часто связывают с именем философа Г. Гроция, который еще в XVII веке в трактате «О праве войны и мира» выступал за наказание правителей, творящих «явное беззаконие» по отношению к собственным подданным, с помощью привлечения зарубежных сил108. В конце XX века эта концепция была реанимирована французским дипломатом Б. Кушнером в книге «Обязанность вмешаться»109.
Современная трактовка данной идеи сводится к тому, что пока в мире продолжают существовать политические режимы, построенные на ущемлении прав человека, закрепленных международными актами (Уставом ООН, «Всеобщей декларацией прав человека» 1948 года и др.), вмешательство во внутренние дела таких государственных образований не только допустимо, но порой и обязательно. На базе этой теории в конце XX – начале XXI веков даже получила распространение такая разновидность международного вмешательства, как «гуманитарная интервенция». Суть этого вида межгосударственных столкновений точнее всего смог выразить словацкий публицист Д. Шмигула, сформулировавший следующее определение – «это военное вмешательство государства или международного сообщества в целях защиты прав индивида от его собственного государства без согласия последнего»110. Такого рода операции проводились в Сомали в 1992—1995 годах, в Югославии в 1999 году, в Ливии в 2011 году и т. д.
По сути, на сегодняшний день политические лидеры мировых держав стали все больше склоняться от идеи «поддержания мира» к идее «принуждения к миру». По словам российского дипломата В. Ф. Заемского, подобные операции «можно квалифицировать как военные акции в поддержку дипломатических усилий по восстановлению мира, когда одна или несколько сторон конфликта не дают согласие на международное вмешательство притом, что между ними может существовать состояние войны»111. Соответственно, легитимация интервенций, как правило, связывается не столько с национальными интересами, сколько с необходимостью отстаивания общечеловеческих ценностей, сохранения мира и стабильности, как на конкретной территории, так и в глобальном масштабе.
Эта особенность достаточно ярко выражена в докладе «Международной комиссии по гуманитарной интервенции и государственному суверенитету» 2001 года. В документе главными причинами возможного военного вмешательства в конфликт были названы неспособность государства защитить граждан и массовые потери среди населения (геноцид, «этнические чистки» и т.д.), а условиями интервенции провозглашались: преследование благих намерений; соответствие масштабов цели используемым средствам; исчерпание возможностей мирного урегулирования; гарантии достижения положительных результатов
Гроций Г. О праве войны и мира. Три книги. М., 1956. С. 562—563.
См.: Kouchner B. Le Devoir d’Ingerence. Paris: Denoël, 1987.
Цит. по: Дзуриндин И. Гуманитарная интервенция – инструмент неолиберализма и глобализма. // Обозреватель – Observer. 2009. №2. С. 86.
Заемский В. Ф. Современные проблемы миротворческой деятельности ООН. // Полис. 2009. №2. С. 132.
