магическую защиту, миз Тервиллигер ободряюще мне кивнула:
– Приступай, Сидни! Если не получится распечатать, попробуй применить базовые отпирающие чары.
Я прикоснулась кончиками пальцев к крышке и сосредоточилась. Когда я попробовала ее приподнять, ничего вообще не произошло, но я не особо расстроилась. Если миз Тервиллигер права и шкатулка предназначалась именно мне, это еще не гарантировало того, что я мигом уничтожу колдовские чары.
Вспоминая слова отпирающего заклинания, я мучилась вполне естественными вопросами.
Шкатулка действительно предназначалась мне? Если да, то кто же даритель? И самое главное: с какой целью мне ее преподнесли через миз Тервиллигер?
Я прошептала заклинание, и хотя вещица не дрогнула, мы сразу услышали тихий щелчок. Я опять попробовала приподнять крышку – и на сей раз она поддалась! Что еще лучше, внутри ничего не взорвалось. После секундного колебания парни ринулись к столу, чтобы посмотреть на содержимое шкатулки. Я увидела сложенные листки, поверх которых покоился… волосок. Я осторожно его извлекла и подняла к свету. Он был золотистым.
– Наверное, твой, – предположила миз Тервиллигер. – Чтобы настроить заклинание на конкретного человека, нужно иметь какую-то частицу получателя. Волос. Ноготь. Кожу.
Поморщившись, я развернула первый лист, стараясь не думать о том, как можно было заполучить мой волос. Листок оказался рекламой музея роботов в Питтсбурге. Это было бы забавно, если бы не пугающий текст, нацарапанный над снимком одного из музейных экспонатов – «Хищноробота 2000».
Надпись гласила: «Приходи поиграть, Сидни».
У меня перехватило дыхание, и я резко вскинула голову.
Парни и миз Тервиллигер растерялись не меньше меня. Почерк был незнакомый.
– А ведь там еще второй лист! Проверь его, Сидни! – воскликнул Нейл.
Я так и поступила. Сложенная бумага блестела, как страница глянцевого журнала. Когда я развернула лист, то увидела фотографию гостевого домика в Пало-Альто: такими снимками пестрят калифорнийские турагентства.
– Какая связь между Пало-Альто и музеем роботов в Питтсбурге? – выдавила я.
Миз Тервиллигер напряглась:
– А что с другой стороны, Сидни?
Я перевернула листок и потрясенно ахнула.
Джилл.
Я совсем забыла про эту рекламу. Сто лет назад (по крайней мере, так сейчас мне казалось) Джилл захотела попробовать себя в качестве модели у местного дизайнера Палм-Спрингса. Мне не следовало такого допускать: ведь Джилл серьезно нарушила режим секретности.
Снимок, опубликованный в журнале, был сделан втайне, вопреки моим пожеланиям. Я стиснула края глянцевой странички с изображением подруги. На Джилл красовались большие темные очки, мужская мягкая фетровая шляпа и пестрый шарф. Пышные кудрявые волосы Джилл небрежно ниспадали ей на плечи, и ее изящный профиль четко вырисовывался на фоне высоких пальм. Шапочному знакомому Джилл
