доводы, что включение проблемной молодежи в кибуцы – в высшей степени гуманное действие, но никто серьезно не отнесся к ее словам. Так или иначе, все свободное время она отдает размышлениям, творчеству, изложению своих мыслей на бумаге.
Израиль,
это было приятной неожиданностью – вернуться потной, с изматывающей работы, на последнем дыхании, и найти твое письмо, вместе с книгой, вспомнить о нашей приятной беседе в Бейт Альфа и ощутить облегчение. Этот приятный сюрприз пришел в нужное время. Дни продолжают быть тяжелыми. Борьба за беспризорных детей продолжается. Руководство обязывает ими заниматься.
Кибуц стоит на своем. Положение инструкторов достаточно щекотливое. Я пыталась продолжать повествование. Место, до которого я дошла, рождает все новые и новые проблемы. К примеру: человек задумался о прошлом. Человек умён, обладает высоким интеллектом. И тут впадает в сентиментальность, становится романтичным. Я стараюсь убрать романтическую нотку, но мне это никак не удается.
Образ не выходит таким, каким я его задумала. Что случилось с этим человеком или, вернее, что случилось со мной? Пыталась добраться до истины и пришла к выводу: секрет романтического взгляда в его непосредственности, не смешанной с холодным анализом.
Взяла в руки стихи романтиков. К примеру, стихотворение Брентано. Вот, два четверостишия в переводе с немецкого:
Слушай же снова жалобы флейты,
Шум неумолчной прохлады фонтана,
Золото музыки щедро влей ты
В лютню души, что музыкой пьяно.
Тайным желаниям сердце внемлет
В сладкой дремоте под лунным диском.
Ночь меня мягким объятьем объемлет,
Сны навевает о счастье близком.
Человек с наслаждением, без всяких мыслей и размышлений, любуется картиной природы, пробуждающей в нём определенное чувство и настроение. И я усадила свою пару у красивого озера, но не посмела дать им возможность любоваться, а сделала из озера известковый карьер, залитый грунтовыми водами. И чудесный пейзаж прикоснулся к тяжкому труду, который высасывал кровь и жизнь из многих поколений. Так может, правы романтики? В жизни можно стоять перед цветком, деревом, озером и бездумно наслаждаться их красотой. В жизни можно быть немного романтиком, уклоняясь от критических оценок. Не так ли?
Тут, я веду себя, согласно Марксу. Истина – это сравнение между реальной вещью и ее идеей. Не всегда можно писать, согласно этому правилу. И человек, о котором я говорю, страдает от этой раздвоенности. Он – сентиментальный романтик, и пробуждает во мне желание – раз, хотя бы раз, вести себя так же, как он.
Ты не пишешь, как твое здоровье. А меня очень беспокоит, как ты себя чувствуешь. Еще раз, спасибо за книгу и письмо.
До встречи,
Наоми
Израиль прикоснулся к изводящим ее кошмарам.
“Твоя мудрость спасает меня от одиночества, твоя духовность освобождает меня от печали. Юмор твоего языка отдаляет тебя от горестей, а меня – от напряжения”, –
