съемок «Встречи на Эльбе» ей было 52 года, она находилась на пике творческой формы, была очень известной актрисой театра и кино, актрисой характерных ролей. Такого типа, масштаба актрис было очень немного. К ним я, пожалуй, еще отнес бы Серафиму Германовну Бирман, Анастасию Петровну Желуеву, Варвару Николаевну Рыжову из Малого театра. Это были личности, индивидуальности, интересные, оригинальные, может быть некрасивые, но их некрасивость была обаятельна, потому что они в каждой своей роли находили какую-то деталь, которая навсегда запоминалась зрителям. Так было и в «Подкидыше», и в «Весне», и в других картинах, где Раневская играла небольшие роли, но это было точное, снайперское попадание в характер и смысл ее героинь.
Но вернусь к картине. На просмотрах художественного совета «Мосфильма» меня очень критиковали. Был такой отчаянный, смелый режиссер Медведкин. Он заявил, что нет, главный герой – это ошибка, что его должен играть не такой артист интеллигентный, а солидный актер типа Абрикосова, Переверзева, Крючкова, таким должен быть советский офицер. Помню, Александров тогда сказал:
– Нет, я хочу дать образ идеального советского офицера. Я уверен, что Владлен Давыдов − талантливый актер, у него вся роль впереди, это только натурные съемки. Я в него верю, и все будет в порядке.
Никто из них не знал, что я сидел сзади, все слышал, а потом тихо вышел, как мышь, весь мокрый, в ужасе от услышанного. А после обсуждения, когда я уже был дома, раздался телефонный звонок. Мне позвонил Григорий Васильевич Александров:
– Владик, я представляю, что вы переживаете. Не волнуйтесь, сейчас пришлю за вами машину, приезжайте ко мне, мы с вами побеседуем о вашей дальнейшей работе.
Вот такой педагогический, я бы даже сказал отеческий, ход запомнился мне на всю жизнь.
После выхода фильма я получал очень много писем именно как представитель, как символ советских офицеров-победителей.
Надо сказать, что фильм не сразу вышел на экраны. Как тогда полагалось, его просматривали не только комиссии, но и в Кремле. И рассказывали, что 23 февраля 1949 года фильм смотрели члены Политбюро во главе со Сталиным, который дал ему высокую оценку.
Я очень волновался, как будет принят фильм зрителями. Худсовет меня больше не интересовал, потому что фильм был закончен. Я верил в авторитет Александрова. Дни премьеры были для меня очень волнительными и незабываемыми. По всем кинотеатрам красовались громадные фото героев фильма. Вся Москва была обвешана рекламными плакатами. Я помню, мы ехали из кинотеатра «Победа», и Григорий Васильевич Александров говорил: «Владик, мы с вами едем из “Победы” в “Победе” с победой». Эти радостные дни были для меня высшим наслаждением моей профессии – удовлетворением от проделанной громадной работы и дебюта в кино.
После премьеры, очень шумной, успешной, в Доме актера был банкет. На этом банкете собралась вся съемочная группа во главе с Александровым и Орловой. Был, конечно, Эдуард Тиссе, чудесный оператор
