языке, и в ее произношении не было акцента. Но его гораздо больше волновало другое.
– Так вы принимаете меня на работу? – спросил Красногубов, который не сразу понял, о каком деле говорил Северков.
Игорь Максимович решительно свел в одну линию брови, похожие на немного припущенные книзу крылья коршуна, парящего в небе и высматривающего для себя добычу.
– Считайте, что с того момента, как перешагнули порог этого кабинета, вы – на работе!..
И он снова уселся за стол.
Красногубов слушал ректора и ушам своим не верил. Со времени их последней встречи прошло около месяца, и все это время Северков ни разу не вспомнил о безработном геологе. Наконец, несколько дней кряду он мозолил глаза ректорской секретарше, но та упорно повторяла, что Игорь Масимович его не примет, так как очень занят. Однако, едва Красногубов явился пред светлы очи Северкова, как тут же оказался при деле. Ректор повел себя так, как будто бы вопрос о его трудоустройстве, словно по щучьему велению, тотчас решился сам собой.
Красногубов не знал, как ему относиться к странному поведению Игоря Максимовича… Уж, не разыгрывал ли он геолога? Совершенно сбитый с толку, Виктор тщетно строил догадки по поводу того, какая муха вдруг укусила ректора, который из одной крайности кинулся в другую? Это настораживало Красногубова и вызывало в нем сомнение на счет адекватности Игоря Максимовича. В сущности же, в поведении Северкова не было ничего загадочного и необъяснимого, если учесть что, примерно, за полчаса до прихода Красногубова к ректору позвонили из вышестоящего ведомства.
– Куда запропал этот ваш, то есть, наш… В общем, неважно! …Елкин-Палкин, я вас спрашиваю?! – справедливо негодовал влиятельный чиновник. – И почему до сих пор от него нет никаких известий?!
– Иван Андреевич – в экспедиции, – отвечал Северков, стараясь говорить как можно убедительнее. – И насколько я знаю, дела у него идут отлично!
– Почему я должен вам верить? – все более раздражалось должностное лицо.
– А – что, разве, есть основания для недоверия?
Последовала короткая пауза, которая показалась Северкову вечностью. С его стороны было большой дерзостью в столь категоричной форме беседовать с человеком, наделенным большими полномочиями. За это Игоря Максимовича одним росчерком пера могли легко спустить с заоблачных высот на землю, если бы, конечно же, задались подобной целью. Но Северков не знал другого способа быть убедительным с тем, кто, по-видимому, ему не совсем доверял.
– Да, будет вам известно, Елкина видели здесь, в столице!.. – как видно, не желая более ходить вокруг да около, высказался напрямую собеседник Северкова.
Это было так неожиданно, что на какую-то долю секунды Игорь Максимович напрочь запамятовал весь алфавит… От «а» до «я».
– Но этого не может быть! – воскликнул он, беспокойно заерзав на стуле. – Наверняка, вышла какая-нибудь ошибка!
– И я
