имел всего три этажа, но само здание было достаточно большим и каждый этаж имел несколько корпусов с различными комнатами. Задействован был только первый этаж, второй был задействован частично. В доме старики доживали свои дни, отдыхали, им оказывалась медицинская помошь и так далее. Юл был главным и единственным санитаром здесь, можно сказать и так, потому что больше никого здесь и не было. Периодически здесь появлялись уборщики, повара, другие санитары, дабы подработать, но контролировал их Юл. Так было еще и потому, что это место было собственностью его родителей, которые, в свою очередь, инвестировали обучение и саму жизнь своего сына, надеясь на то, что он когда-нибудь станет уважаемым врачем. Но Юл не в этом видел свое призвание, он хотел показать миру обширную полноту кулинарных творений и неоднозначность в вариантах того, без чего человек не может существовать. Он выбрал путь повара, зарекшись себе, что мир будет говорить о нем (но шопотом.
Порой, заходя все дальше и дальше, невозможно остановится, разум – безконечная сила, не дающая покоя, и зайдя однажды в один мир, врядли захочешь выйти из него, не посетив другой. Сколько Юлу потребовалось бы времени для того, что бы зайти все дальше и дальше? Время ему было не нужно совсем, так как масштабность его работы разворачивалась с новой силой.
Кеннет молчит, Кеннет терпит, он думает над тем как парень, который моет каждый день посуду в его заведении, в совокупности с неопрятностью, присущей задумчевым персонам, гармонично сочетает в себе целеустремленность. Таковой целеустремленности не хватает многим, и в часности Кеннету. Думая об этом, он вспоминал, как этот парень ошивался не раз на кухне, рассказывая о том, что он бы мог продемонстрировать пару-другую умелых трюков в приготовлении еды. Но к нему относились не слишком серьезно, проработав здесь порядком месяцев, парню начали доверять более сложную работу, начиная от обработки продуктов и заканчивая разовыми заготовками. Возможно, если его и паднатаскать, то с него бы вышел неплохой повар, но парень отстал в своем развитии, парень моет посуду. Кеннет курит, Кеннет думает, Кеннет терпит.
Ты когда-нибудь представлял то место, где выросло все то, с чем тебе приходиться работать? Я не говорю о налаженных парниковых процессах выращивания овощей и фруктов или фермах и мясокомбинатах. Я говорю об истинных истоках того, с чем ты работаешь и истоках того, что ты вкладываешь в то, с чем работаешь. Хочу сказать о максимальном приближении к истоку того места, где зародилось целая история одной составляющей одного продукта, а не целого блюда. Возьми обычный гранат, гранат – это то растение, при мысли о котором ты начинаешь думать, что это что-то красное, что-то мелкое, что-то твердое, что-то, что тебе лень чистить, когда готовишь с ним какое-либо блюдо. Но ты не задумываешься о том, что лучшим местом, где произрастал раньше гранат, считался Карфаген, что
