байк скрылся, а шум грохочущего мотора стих, на улице не осталось никого. Тучи на маленьком участке неба немного рассеялись, и из-за них показалась яркая, пышная, рыхлая луна, словно издеваясь над брутальным человеком в чёрной одежде и чёрным мотоциклом. Но байкеру было уже всё равно. Короткие минуты романтизма прошли, и ему сейчас не нужна была ночная подруга, которая дала бы немного света и надежды этой тревожной ночью. Теперь он мчался по шоссе в паре с надёжным товарищем, который никогда его не предавал… А свет капризной своенравной луны был уже ни к чему. Подачек и одолжений этот суровый человек ни от кого не ждал. Он к этому не привык, и просто не мог себе такого позволить. «Только ты», – звучало в голове как приговор. Надеяться нужно было только на себя и на свой байк, так как ночь пока была тревожной… Но обещала быть жуткой.
3
Стрелка спидометра стабильно застыла на штрихе с цифрой девяносто и даже на поворотах не опускалась ниже, благо, что повороты эти были не крутыми, а, скорее, плавными, затяжными и округлыми с большими радиусами. Поэтому чёрный горячий стальной байк, грозно и мерно рыча, рассекал ночную мглу, вонзаясь в неё как раскаленный кусок металла сквозь мутную тёмную от окалины воду. Передний фонарь на рулевой вилке освещал мокрую полоску асфальта. Этого спасительного света вполне хватало, чтобы почувствовать надежду в этом царстве тьмы и мрака. Отблески от луж и капель на дороге делали её необычайно живописной и таинственной, словно это был не твёрдый асфальт, а мерцающий, искрящийся слюдой и серебром млечный путь, который ведёт протагониста через царство тьмы к заветной цели… Или же в никуда. По краям дороги галечные обочины, и сразу же пологие кюветы, словно свернуть уже никак нельзя и никуда не деться с этой проклятой дороги. А за кюветами высятся молчаливые стражи из вековых елей и сосен. В темноте различимы лишь чёрные силуэты этих смиренных и суровых исполинов, которые только взглядом и сдавленным стоном-скрипом сочувственно провожают раскалённый кусок чёрного металла с овалом светлого пятна от фары-прожектора перед ним. Но на скорости девяносто километров в час по мокрой дороге деревья не различимы в темноте, и кажется, что трасса проложена между двух высоких чёрных стен.
Байкер держал дорогу очень уверено… «Не первый год замужем…», – мелькнуло у него в голосе, и на лице проскользнула ехидная усмешка, застыв на уголке губ. Он был сейчас определённо доволен собой, даже умудрился пошутить над своей неприкасаемой персоной, что случалось довольно редко, но, как ему самому казалось, весьма метко. Надо отдать должное, иногда это, действительно, было «метко». Теперь уже в голове прояснилось, и первоначальная нервозная паника со страхом сменились на злобу, решимость и ярость. Всё это приправилось изрядной порцией сарказма и дерзости, а потом появились ещё азарт и кураж. В целом – прекрасное настроение для продолжения «вечера», а «вечер» совсем не обещал быть томным, это байкер
