находиться только у меня. Когда закончится моя командировка, все ключи я вам сдам, как и всё иное, подотчётное оборудование, – бесстрастным голосом начала капитан Колдомасова и также холодно и ровно продолжила. – Сейчас время – одиннадцать сорок пять. Прошу вас, чтобы до завтра – до пятнадцати ноль-ноль, комнату тщательно вымыли и протёрли. Повесили, если есть такая возможность, чистые, светлые и красивые шторы. Поставили перед окном двух тумбовый рабочий стол, желательно светлого цвета, обязательно с передней стенкой, чтобы входящие и посетители не пялились на мои смуглые ляжки, на мою чёрную волосатость между ног и на мои белоснежные трусики под моей юбкой, когда я буду сидеть за этим столом. Между окном и столом поставили обязательно вращающееся кресло лично для меня. На столе должен стоять подключённый только к электророзетке индивидуальный компьютер с широкими разрешающими возможностями и качественной акустической системой. Ни с кем не соединённый никакими проводами. Чтобы никто не смог в нём шариться, извлекать или искажать информацию, или вносить всякую заразу. Телефонный аппарат городской телефонной сети тоже должен стоять на столе. И поставили у левой стены рядом с сейфом небольшую, светлую тумбочку для „хавки“, ну это для еды, чтобы я могла принести и положить туда молочко сгущённое, сыр голландский, колбасу сухую, „Sprite“ и чего ещё захочется, и „хавать“ это, когда мне надо. Один жёсткий стул для подозреваемых, для их допросов на нём. Два мягких стула для свидетелей. Трое самых прочных, стальных, самозатягивающихся наручников положить в этот сейф. Вот и всё. Ничего не забудете?»
«Не забуду, – ответила Лена. – Всё у нас есть. Всё сделаем вовремя. Прямо сейчас приглашу техничку убирать и мыть ваш кабинет, и протирать вносимое оборудование. Хочу у вас спросить, если можно, где вы остановились в нашем городе и где собираетесь жить, пока будете здесь? А то у меня есть знакомая подружка, которая живёт прямо здесь, недалеко, рядом с площадью, на которой стоит наша прокуратура. Идти от её дома досюда минут десять – пятнадцать, не больше. Ей тридцать три года. Живёт она в пятиэтажке, на безопасном третьем этаже одна в однокомнатной просторной квартире. Где-то шестьдесят пять – семьдесят квадратных метров. Квартира на охранной сигнализации. Дверь прочная, металлическая. На всех окнах металлические решётки, открывающиеся только изнутри. Есть телефон. В квартире у неё не роскошно, но прилично и очень чисто. И сама она очень чистоплотная девушка и бескорыстная. Идеально здоровая. Чёрная, симпатичная, высокая, стройная, смуглая, загорелая, как мулатка. Ходит на шейпинг, занимается аэробикой. Работает в налоговой инспекции. Ни с кем не водится и не дружит. Не пьёт, не курит. Постоянно задумчива, молчалива. Не любит болтать. В комнате есть большая двуспальная кровать, на которой она спит, и такой же большой раздвижной диван-кровать. Если хотите, то я поговорю с ней. Будете спать там на диван-кровати. Может, она возьмёт вас к себе пожить на это время. И уж
