андрюхи и борикурили «Памир»
смотрели сквозь дырку в заборе
на призрачный мир
сквозь дырку в заборе смотрели
парили над ним
а дух заблудившийся в теле
клубился как дым
«Ничего не вижу из-за тумана…»
Ничего не вижу из-за тумана.
Подойду поближе – папа и мама.
Как на старом фото стоят в обнимку,
но не я, а кто-то глядит сквозь дымку.
На отца здорового и молодого,
не мигая, снова глядит и снова.
И на мать – красивую в новом платье…
Но туман, – не синий, укрыл объятье.
Навсегда исчезли под пеленою.
И разверзлась бездна, и стала мною.
«Я заплачу неустойку…»
Г. А.
Я заплачу неустойку,
я рассчитаюсь сполна.
На разноцветную сойку
дай посмотреть из окна.
Дай на неё заглядеться
только на четверть часа.
И не вернуться из детства
чистого, как небеса.
«О чём, как не об этом…»
О чём, как не об этом,
писать издалека:
о смерти вечным летом
и жизни мотылька.
Всё остальное – только —
сопутствующий фон,
но бесконечно долго
не исчезает он.
«я не был никогда…»
я не был никогда
поэтом молодым
бурлящим как вода
и лёгким словно дым
я сразу в старики
попал как в переплёт
сижу возле реки
и превращаюсь в лёд
Из детского альбома
1.
Незнания тяжёлый дым,
как тучи зимние – клубами.
Над математикой сидим,
соприкасаясь головами.
А до контрольной два часа,
и нету шанса никакого
рассеять эти небеса,
чтоб солнце выглянуло снова.
На пару с другом, – друг и я,
а против нас весь мир, конечно;
злорадствуют учителя
и плачут мамы безутешно.
Но выход есть, – и не впервой:
порвать дневник и сжечь тетрадку,
и с углового головой
забить победный гол в «девятку».
2.
Я учился, влюблялся, дружил, —
я был счастлив, как не был ни разу:
посреди разорённых могил,
но невидимых сердцу и глазу.
Что ты скажешь теперь, балабол?
Теплотрасса нуждалась в ремонте!
С пацанами играли в футбол
черепами Рахели и Моти.
И пока не ударил мороз
мы играли на улице нашей:
черепами Исаков и Роз,
черепами Дебор и Менашей.
Я стоял на воротах. Я был
вратарём, подающим надежды.
Я учился, влюблялся, дружил.
Я был счастлив. Закройте мне вежды.
3.
Наплевав на урок и отметки,
резче
