вспоминаю моих товарищей, с которыми работал в США и чьи судьбы и карьеры круто изменила, а многие поломала эта обычная на вид одноразовая зажигалка. В памяти вызов на ковер в кабинет В. А. Кирпиченко, заместителя начальника ПГУ, который показывает «мою» зажигалку и, хитро улыбаясь, велит быть утром в Следственном управлении КГБ в Лефортово. Даже сегодня, через 30 лет, душа холодеет от воспоминаний трех дней, проведенных в узком, как одиночка, кабинете, где хозяин, молодой следователь, вежливо задавал одни и те же вопросы, часто делая перерыв на чай и сушки, стараясь перевести наши 8-ми часовые встречи в дружеские беседы.
Потом, по просьбе Вадима Алексеевича я встретился с Надеждой, женой моего сослуживца Бориса, сидевшего теперь в одиночке Лефортово. Кирпиченко попросил меня как-то поддержать Надежду, которая не догадывалась о двойной жизни мужа и после его ареста сразу лишилась всех близких друзей и подруг. Мы долго стояли около ГУМа, обнявшись, шептали друг другу какие-то слова… Утирая ей слезы, я передал для Бориса советский дефицит – банку кофе и блок “Мальборо”, замечая, как нас с разных сторон фотографируют молодые парни из «наружки», пользуясь прикрытием «атташе-кейс», который я столько раз сам готовил для скрытой съемки «объектов оперативного интереса».
А началась эта драматичная история солнечным субботним утром, когда я, молодой оперативно-технический сотрудник резидентуры КГБ в США, решил заняться накопившимися за неделю текущими делами, не отвлекаясь на постоянные просьбы оперативников: они в этот день активно работали в городе. Я планировал «перенести» на фотопленку накопившиеся за неделю толстые американские справочники и научные отчеты, которые надо было вернуть в места их хранения.
Звонок по внутренней связи заставил, чертыхаясь, вылезти из фотокомнаты. Звонил Женя, квалифицированный рабочий, мой верный помощник по технической защите здания советской миссии. Женя таинственным голосом сообщил, что нашел потерянный кем-то из «наших» фотоаппарат. Я пулей влетел в подвал, где Женя поведал мне шёпотом о том, что его супруга рано утром, наводя порядок после прошедшего накануне партийного собрания, подобрала на полу в актовом зале оставленную кем-то зажигалку.
Женя как дотошный советский технарь попытался заправить одноразовую зажигалку, которая исправно высекала искру, но не горела. Он начал отворачивать донышко, под которым оказался край фотопленки характерного бледно-фиолетового цвета. Женя не удивился и сразу отдал зажигалку мне, полагая, что такой шпионский предмет мог случайно обронить кто-нибудь из чекистов.
Я был несказанно рад, получив в свои руки неизвестную спецтехнику, и первым делом побежал к начальству. Мой резидент, также проводивший выходные на работе, совсем не разделил моей радости по поводу обнаружения «зажигалки» и мрачным голосом велел мне аккуратно проявить часть фотопленки в надежде определить владельца по снятым кадрам. В отличии от меня, шеф сразу сделал вывод, что в нашем здании работает враг.
Пользуясь прибором ночного видения,
