не обойтись, было не выплеском моих эмоций, а просто следствием нарушения правил. Причём правил уже известных, а не только что объявленных.
Процедуры, которые могут показаться неприятными, всегда хочется облечь в какую-нибудь увлекательную форму. Но тут тоже, оказывается, нельзя перебарщивать. Уже несколько дней приходится мазать ей нос и глаза. Мы обставили этот процесс таинственными движениями и приговорами так удачно, что теперь дочка иногда начинает плакать, когда мазанье заканчивается.
Один год семь месяцев
Интересно, как вдруг приходит черёд той или иной другой игре. Вспоминаю, как вдруг дочка начала играть в своё время (около года) деревянной пирамидкой. Теперь внезапно пришёл черед кубиков. Домов она ещё из них не строит, но подолгу сидит, перекладывая их, выстраивая в ряд, передвигая, выравнивая…
Конечно, вряд ли можно угадать, какой игрушке приспел момент. На всякий случай приходится опережать развитие.
Один год восемь месяцев
Кормили пшеном голубей и воробьёв на улице. Дочка носится за ними без устали, но когда голуби подлетают слишком близко – боязливо отодвигается. К большой стае голубей она подойти не решилась. Издали протягивала им пакет с пшеном и отчаянно кричала: «На!..»
Обнаружила дырочку на джинсах у меня на коленке. Жалеет меня: «Бо-бо папа…»
Переехали на новую квартиру. На старой она уже умела играть одна, здесь приходится приучать заново. Дом новый, и со всех сторон то и дело доносятся пугающие стуки обустраивающихся жильцов: «Дядя бах-бах». Но уметь побыть одной необходимо, и мы терпеливо возобновляем прежний её навык.
Уморительно пьёт ложкой чай, заботливо с каждой ложкой приговаривая: «Пей, Ава» (так она себя называет вместо «Аня»).
Один год девять месяцев
Научили то ли нюхать цветы, то ли притворяться, что нюхает. По-видимому, ей это понравилось как некий спектакль. Даже видя цветы издали, на клумбах, демонстративно их «нюхает» и изображает на лице блаженство.
От попыток научить её двум-трём буквам осталась пока только буква «О», которую она ищет и узнаёт везде (хотя, с другой стороны, эта буква стала у неё символом букв вообще).
Показывает на букву «П»: «Бо-бо О!..» То есть «П» – это больная, поломанная «О».
Один год десять месяцев
Любимое слово: «пака» (палка). Это и деревья, и чёрточки, и все достаточно длинные предметы.
Ей не очень нравится раздеваться ко сну: всегда хочется ещё поиграть. Поэтому раздевание у нас тоже стало игрой. Каждую снятую одёжку мы тут же надеваем на большую куклу.
Дальнейшее укладывание тоже стало неким ритуалом, включающим все необходимые действия (она сама «угадывает», что делать дальше) вплоть до финального «комочи очи» (спокойной ночи).
Смотрит на воду, закрутившуюся в ванне воронкой: «Ля-ля-ля
