как бы она не заснула. Тогда тот, кто устроил взрыв, найдет нас здесь. А мы, спящие, беззащитны, как котята, – хоть голыми руками бери. Опасаюсь, что это будет монстр под человеческой личиной и что мои инстинкты не дадут мне увидеть скрытую истину. Но уже щелкают один за одним выключатели моего сознания, и я погружаюсь в сон. Все тревоги откладываются до пробуждения. Я ложусь на бок, привалившись спиной к толстому древесному стволу, и позволяю погаснуть последним проблескам сознания.
Наступил конец света, население земли сократилось вдвое, затем еще раз вдвое. Мне нужно добраться до Бриндизи. Я торчу в аэропорту в ожидании самолета, любого самолета, который доставил бы меня в Европу. Деньгами никто не расплачивается – они не имеют теперь никакой ценности, разве что матрасы можно ими набивать.
– Вы, вы и вы, – говорит мужчина, указывая на меня и еще двоих. – Мы направляемся в Рим. Вас устраивает цена?
Меня устраивает. Платить нужно кровью. Этого у меня достаточно.
При выходе на аэродром прокалывают вену. Я сжимаю и раскрываю кулаки, чтобы кровь выходила быстрее.
– Зачем кровь? – спрашиваю.
Медсестра приступает к следующему пассажиру, глубоко втыкая иглу.
– Небольшая группа ученых все еще верит, что сможет это остановить. Они считают, что смогут выделить лекарство из здоровых ДНК.
– Неужели?
– Так они утверждают. Признаться, я никогда не придавала много значения тому, что люди говорят. Значение имеет только то, что они делают.
Она передает мою кровь кому-то дальше. Красная жидкость плещется в емкости.
– Возьмите печенье.
Все, кто впереди меня, сжимают в руках печенья-гадания[13]. Мы слишком ошеломлены, чтобы их есть. Мое сознание как будто отделилось от тела, словно едва поспевающий малыш, оно плетется позади меня, силясь уяснить себе значение происходящего в этом слишком взрослом мире.
У трапа к самолету нас не встречают дежурно улыбающиеся служащие, только двое солдат с оружием, которое носить им слишком рано. Еще несколько лет назад матери укладывали их в кровать, заботливо укутывая одеялами, а сейчас они получили право убивать, если в этом возникнет необходимость. Эти игрушечные солдатики молча наблюдают, как я пробираюсь в салон самолета и падаю на первое свободное место, затем их внимание переключается на следующего пассажира. Я села у прохода, хотя у окна кресло свободно. Я не хочу смотреть в него, не хочу смотреть вниз. Не хочу делать вид, будто наш мир в порядке. Этот самообман не приведет ни к чему, кроме сумасшествия. Лучше уж принимать все как есть, ведь никакими пожертвованиями крови не повернуть время вспять.
Люди, теснясь, проходят мимо меня. У некоторых ничего с собой нет. Иные такие же минималисты, как и я, у которых кроме рюкзака на плечах еще есть, может быть, подушка.
Немолодая дама остановилась около меня, прижимая к груди маленький чемоданчик «Луи Виттон»[14].
– То
Печенье-гадание – печенье из двух половинок со спрятанной между ними полоской бумаги, на которой напечатано мудрое изречение или предсказание. Распространено в США.
Французский дом моды, специализирующийся на производстве чемоданов и сумок, модной одежды и аксессуаров класса «люкс» под одноименной торговой маркой.
