согнувшись в три погибели, подложив под голову чей-то ОЗК, сладко похрапывал Владимир Дмитриевич.
– Вот бы жена увидела, – до чего мужика довели! Всё кругом грохочет, гремит, прыгает и трясётся, а, он спит! Спит, как ребенок, – никакой бессонницы! – вслух подумал Ткачев. – Да брат, это тебе не интеллигентные войска связи! Это, танковые войска!
В наушниках шлемофона щелкнуло и далёкий голос зампотеха, через шум и треск, грустно доложил:
– Узор – 1, я сороковой, девяносто девять, пятьсот тридцать девять, я сороковой, приём!
Ну вот, судя по номеру, учебная машина встала. Там механик водитель опытный, если поломка устранима своими силами, устранит.
Колесный БТР, ныряющий по буграм впереди, заморгал правым указателем поворотов, сидящий на броне начальник связи полка машет, – объезжай.
Ткачев объехал остановившийся танк командира полка, и оба бронетранспортёра. В наушниках голос командира полка пробасил:
– Обгоняй! Встану тебе в хвост!
Снова комбат впереди этой извивающейся, грохочущей и пылящей, бронированной змеи. Усталость берет своё, суточный марш дело утомительное. Трудно держать в голове все повороты и изгибы такой длинной трассы. Тем более, местность с предыдущих учений порядком изменилась. Слева какую-то насыпь насыпали, а на карте её нет. Не заблудиться бы! Опозоришься!
Ткачев спустился в башню, включил свет. Замполит, по-прежнему, спал среди железных ящиков, на грохочущем днище. Поднеся карту ближе к свету, комбат ещё раз внимательно изучил карту. Местность низменная, много мелких озёр и заболоченных участков. Наверное, и насыпь возвели, как дамбу. То ли защититься от воды, или наоборот, сделать водоём.
Наконец подошли к рубежу развёртывания в батальонные колонны. Обычная развилка лесных дорог, только крепко разбитая гусеницами танков и боевых машин пехоты. Уже достаточно расцвело, но в глубине соснового леса было по-прежнему жутковато темно. Как в сказке, подумалось Ткачеву, – направо пойдёшь, – коня потеряешь, налево, – жизнь! Слава богу, нам направо, по этой заросшей колее! Налево, по накатанной дороге Фомичу, он живучий, – выдержит! Комбат доложил установленным сигналом о прохождении рубежа. Командир полка, так же, ответил сигналом, – выполнять, поставленные задачу.
Первый танковый батальон двинулся по своему маршруту. Вскоре лес поредел, дорога бежала по песчаной опушке леса. Справа, в утреннем тумане, простирался, поросший высокой травой луг, дальний край которого, терялся в предрассветных сумерках. Слева, за редкими соснами, угадывался песчаный взгорок, с большими деревьями наверху. Дорога, постепенно спускалась вниз, в широкую низину, покрытую белым, клубящимся туманом.
Внезапно, из поредевшей пелены, слева обозначилась свеженасыпанная дамба. Перед ней, достаточно глубокая, наполненная до половины водой, широкая траншея, с отвесными стенками.
