в котором частный и общенациональный интересы выражены в совместной управленческой работе. При этом крупное производство может быть чисто государственным, но не может быть чисто частным.
Либерал зациклен на финансовую систему, социалист – на рабочие места и социальное обеспечение. Тот и другой не видят экономики в целом, а потому уступают контроль над ней либо олигархии, либо бюрократии. А также внешним силам, которые втягивают национальную экономику в мировую систему, где прибавочный продукт присваивается ничего не производящим финансовым закулисьем. Экономика может быть нацелена на развитие лишь на основе принципа: вся власть русским мозгам. Никакие иные теоретические абстракции, взращенные либерализмом и социализмом, не ведут к позитивному результату. Только интеллект продвигает экономику вперед. Все прочие экономические факторы лишь перераспределяют материальную выгоду от достижений интеллекта. Будь то рынок или директивное распределение.
Теоретики социализма обещали преимущество за счет более высокой производительности труда. ХХ век опроверг эти измышления: обобществление собственности привело лишь к одному результату: мобилизационной экономике, которая измучила народ, но не смогла приготовить страну к войне – человеческий фактор был проигнорирован, тотальная бюрократизация сковала русский дух. С этим связаны не только ошибки в технической политике, но и гибель армии в первые месяцы войны.
Попытки приписать социализму большие успехи в научно-техническом прогрессе безосновательны, поскольку такие же успехи (а зачастую куда более впечатляющие) наблюдались и при иных производственных отношениях, чем были приняты в СССР. НТП подкрепил все без исключения экономики. И всюду встречал противников: при социализме – бюрократию, при либерализме – эгоистический интерес и олигархию.
Экономика меняет свои формы, ориентируясь на доминирующую производственную модель. Государство-вотчина сменилась государством-предприятием, а то постепенно превратилось в государство-супермаркет или государство-торгово-развлекательный комплекс. Производящие формы экономики сменились паразитическими, функционирующими через расточение накопленных богатств и присвоение олигархией всех результатов экономической деятельности. Финансовая система подавила производственную, деньги утратили полезные для экономики функции. Именно поэтому масштабнейший и сокрушительный экономический кризис неизбежен, и мы уже переживаем события, ставшие его предвестниками. Финансовая «пирамида», придавившая весь мир, непременно рухнет.
Русский способ производства должен быть восстановлен как модель хозяйственной жизни, обособленная от глобальной олигархии. Переходный период должен убить страсть к потребительству и ростовщичество. Приоритетным должно стать производство, а не прибыль. Там, где
