на внутренний рынок, размеры которого достаточны, чтобы стать замкнутым торговым государством, а из-за рубежа завозить только экзотические товары и уникальное научное оборудование.
В Русском способе производства деньги должны получить свои изначальные функции сопровождения товарообмена и учета и полностью утратить способность изымать прибыть из процесса производства. И тогда иерархия ценностей в хозяйственной жизни вернется к своему изначальному состоянию: самой выгодной будет деятельность по производству жизненно необходимых товаров и услуг, затем с меньшей выгодой можно будет заниматься их перераспределением (торговлей), и наименее выгодной будет деятельность, связанная с финансами. Разумеется, речь идет о норме прибыли.
В такой экономической модели в принципе не может быть миллиардеров, поскольку такие состояния могут возникать только в широкомасштабных воровских аферах при изменнической роли чиновников-коррупционеров. Если не будет миллиардеров, то национальное достояние распределится более равномерно, и достаток станет уделом большинства. В такой экономической модели работодатель и работник составят общую социально-профессиональную группу, сплоченную общей созидательной задачей. Организатор производства и работник не будут взаимовраждебны, как это предусмотрено в либеральной или социалистической модели экономики.
В Русском способе производства государственная власть – не слой чиновников, живущих коррупцией и издевательствами над гражданами, а управленческая машина, занятая организацией больших экономических проектов, настройкой инфраструктуры и собиранием частных предприятий в производственные цепочки, минимизирующие потери. Принципиальные изменения в экономике вовсе не связаны с рыночной конкуренцией. Они рождаются в научных лабораториях и внедряются волей государственных людей, чья жизненная установка связана не с бюрократическим контролем, а с созиданием – созданием благ, благодеянием. В этом смысле государственное управление является расширенным на все общество предпринимательством. Соответственно, в нем постоянное истребление всех зародышей паразитизма (бюрократии и олигархии) становится повседневной деятельностью государства.
Либералу надо все приватизировать, социалисту – все обобществить. В реальности это ведет к единому результату – замиранию производства. Оно лишается предпринимательской инициативы: акулы олигархии или бюрократии поглощают и умерщвляют все, что пытается создать творческое усилие ученых, предпринимателей, мастеров. Русский способ производства решает проблему: что нужно национализировать непременно, а что национализировать нельзя ни под каким видом. И если национализация сегодня становится необходимостью, то не ради абстрактной идеи обобществления средств производства, а ради новой индустриализации страны, без которой
