пробормотал он, надевая на жену мужской парик. – Вылитый сосед-пьяница. Теперь бороду приклеим, брови. Плащ. Класс. Рыбак один к одному. И накомарник возьми. Он не только от комаров спасает, но и от любопытных граждан. Короткую дорогу к вокзалу знаешь?
– Направо через кусты, а там по дворам. Я ходила по ней к вокзалу.
– Своим позвони оттуда, чтоб не волновались, а еще лучше пересели их на время, пока шумиха не закончится.
– А ты что будешь делать?
– Завтракать. Кушать очень хочется.
Ирина осторожно приоткрыла дверь. На лестничной площадке никого не было. Она хотела спуститься вниз, но потом передумала и поднялась на два этажа вверх. Ирина боялась, что репортеры остановят ее у входа, и она не сможет сыграть роль рыбака. Через мутное окно в подъезде женщина увидела подъехавшую к дому вторую машину с крупными буквами на крыше «PRESSA». Минут через десять снизу потянуло дымом. Ирина громко закашлялась, на третьем этаже кто-то закричал: «Пожар! Горим!» И тут же хлопнула дверь ее квартиры. На лестнице появилась узкоглазая старуха в бигудях, с ярко раскрашенным лицом, в мужских туфлях на босу ногу. Старуха была похожа на японскую гейшу с цветного календаря. В правой руке она держала горячую сковородку с яичницей, а в левой мешок с вещами.
– Горим! – визжала на весь дом старуха. – Спасайся, кто может! Пожар!
Через минуту на площадке перед домом появились первые погорельцы.
– В пожарную звоните! В пожарку! – кричали они, показывая на горящий балкон.
Ирина побежала вниз, вслед за старухой.
– Я яичницу жарила, а тут балкон внизу как загорится! – кричала женщина противным скрипучим голосом. – Ну, я и побежала вниз со сковородкой.
Оказавшись на улице, она подбежала к телеоператору Би-Би-Си, и с криком «Держи глазунью!» сунула ему в руки горячую сковородку. После чего понеслась по тропинке куда-то вверх.
– Ну, Гарик, ну, артист! Такое придумал, – чуть слышно произнесла Ирина, направляясь вслед за ним по тропинке. Она хотела догнать «женщину в бигудях», но та куда-то пропала.
Убить Македонского!
– Вызывали? – просунув голову в приоткрытую дверь, спросил Кривуля.
– Проходи, Кривуля, проходи, – придирчиво осмотрев редактора, произнес Македонский. – Докладывай, что там, на торгово-рекламном фронте.
– Все идет по плану. Я передал двадцать книг «прикормленным» журналистам. Уже есть первые рецензии в центральных изданиях. Все положительные. Торговля готова внести аванс за половину тиража книги «Сумасшедшая любовь».
– И сколько они берут? – уточнил Македонский.
– На сегодня подписаны договора на пятьдесят тысяч книг, – ровным спокойным голосом продолжил Кривуля. – Кроме этого, за два дня распроданы практически все его детективы. Тысяч десять можно было бы допечатать.
– Детективы – это вчерашний день! – возбужденно забегал по кабинету Македонский. – Через месяц публика переключится
