Прадед деду заказывал: сыщи эту гривну. Дед не успел, отец не успел. Я должен ее найти, хотя так и остался простым дремучим нефтяником…
Стас отвлекся – принялся разглядывать ногти. Если бы он собирал автографы самозванцев, в его коллекции наличествовали бы подписи двух незаконнорожденных детей Раймонда Паулса, долговая расписка внука Колчака, поздравительная открытка от дальнего потомка то ли адмирала Нельсона, то ли Нельсона Манделлы и еще ворох подобных факсимиле. Очень кстати сейчас бы кто-нибудь позвонил и подарил предлог остановить сказителя. На стол рядом с руинами телефона шлепнулась толстая перетянутая банковской ленточкой благородно-зеленая пачка долларов. Никак не меньше пяти тысяч сотенными. И еще Стас отметил, что гость бросил пачку левой рукой. Наверное, левша.
И только тут до Стаса дошло, что беседа наконец стала конкретной. Очень конкретной. Конкретной до жжения в затылке. Он даже почувствовал, как пахнут эти доллары: от них струился терпкий маслянистый дух.
Первый порыв был – выпрыгнуть из кресла. Но в соответствии с первым порывом поступают только мальчишки. Стас вышел из ненадежного возраста лет десять назад, поэтому ему хватило хладнокровия даже не оторвать спину от спинки.
Оказывается, не сом заплыл в его территориальные воды, а чудо-юдо Рыба Кит.
Стас вяло придвинул к себе коллекцию Франклинов и меланхолично шкрябнул верхнего президента пальцем по носу. Бумага на ощупь была правильная, шероховатая точь в точь. Если это были фальшивые баксы, то, как минимум, не принтером деланные.
– Прошу прощения, – из кресла поднялся совсем другой Стас, не лебезящий приказчик и не экскурсовод не от мира сего, а деловой и собранный молодой человек. Подбородок волевой, пусть слегка и оплывший, взгляд сердечный, пусть чуть-чуть жуликоватый, нос гантелей, но это ничего не значит. Пачку долларов молодой человек крепко держал в руке и сдирал банковскую упаковку без всякого трепета, а сам шарил глазами вокруг да около.
Что понравилось, так это реакция гостя. Он не стал во все зенки пялиться на руки Стаса: попробует умыкнуть или не попробует тот пару купюр из стопки. Уже хорошо. Не марамой. И с чувством собственного достоинства. Или с осознанием своей силы.
Наконец Стас приметил то, что искал. Детектор валют – наверное спьяну укутанный в фанатовский бело-синий шарф «Зенит» – каким-то образом занесло под этажерку с крохотными мейсенскими фарфоровыми фигурками: пастушки и пастухи. За детектором обнаружилось обросшее пыльной бородой первое издание «Петербурга» Андрея Белого (Так вот куда оно делось!) и видеокассета неприличного содержания.
И книга, и детектор перекочевали на стол, потеснив прочее барахло. Стас совершал необходимые манипуляции, а сам продолжал краем глаза следить за гостем. Ну, не может быть, чтобы доллары были подлинными. Ну, кто, скажите на милость, в наше время сам, по доброй воле пожелает платить вперед? Скорее уж бабки – добротная фальшивка. Через пару часов гость вернется с дюжими дружками, дескать, гони зеленку назад, я передумал. И почто, милый друг, ты мне паленые
