какой-то момент меня окружили человек десять. Там чуть ли не на каждого из нас было по десять человек. Но все знали, кто в нашей компании был боксером, поэтому и внимание было к нам особенным. Каждый делал все возможное, чтобы нас нейтрализовать и сбить с ног. Тогда, под адреналином, все удары, что прилетали ко мне, я даже не чувствовал, только замечал, что что-то касается моего тела, и не более того. Вижу, в меня палка летит, я от нее уклончик и в ответ удар. Словно как тренер учил на тренировке. После каждого защитного действия сам бил много, конечно, и с ног сбивал. Уклоняюсь-бью, ныряю-бью. Где-то ногой пнешь. В общем, как начал, так и работаю. Одного зацепил – упал, другого – тоже упал. Третий за ним. Пацаны тоже рубятся со всеми дай боже. В какой-то момент почувствовал, что кровь идет с головы, понял, что мне голову пробили, как потом оказалось, аж в двух местах.
И тут халики дрогнули и попятились назад. Только потом стало ясно почему. Мы свои припрятанные колы даже в руки не взяли, все слишком быстро началось. У одного из наших пацанов был нож, и он на него насадил их старшего из этого зала, откуда основная масса собралась. У него кровь пошла. Те, кто рядом был, испугались, подхватили его под руки. И начали отступать. Остальные тоже дрогнули и стали убегать.
Обошлось. Никто не погиб. Правда, после этого кипиша встреча у нас была с их старшими, где все всё поняли и дали по рукам. Но медикаменты в больничку пострадавшему пришлось принести.
А у меня и свои проблемы были. Одна сечка небольшая, а вот вторую нужно было зашивать. А зашивать я не мог. Мне через два дня надо было лететь в Италию на турнир. Если бы я пришел к врачу с такой травмой, меня бы зашили, и ни в какую Италию я бы уже не полетел.
Там вообще непростая история была. В 2001 году на юниорской России в Волгограде я вышел в финал, но там меня слили в бою против Ивана Решетникова из Перми. Я боксировал тогда в весе до 75 кг. По официальным результатам того турнира он должен был ехать на первенство Европы по юниорам. За меня заступились тогда люди, хотевшие добиться справедливости, говорили: «Кого вы везете? Ковалев же избил его в одну калитку». Вот тогда и решили послать меня на этот международный турнир класса «A» в Италию. Сказали: выиграешь – поедешь на чемпионат. И вот мне ехать на этот турнир через два дня, а у меня две сечки на голове.
Что мне было делать? Я взял мокрое полотенце, приложил к голове и пролежал с ним всю ночь, чтобы рана хоть как-то затянулась.
Вот так, «лечась» мокрым полотенцем, я и провел почти все время, что мне оставалось до отъезда, а потом с пробитой головой поехал в Италию.
Первый бой там у меня был с поляком. Резвый такой парень. Выскочил на меня в первом раунде с ударом слева. Я сайдстепом[2] его провалил, но он слегка все же дотянулся до моего подбородка. Я почувствовал, что пропустил совсем легкий удар… и сел на задницу! Нокдаун![3] Ничего себе! Я удара-то практически не почувствовал, но все равно потерялся от него и упал!
Отсчитали мне нокдаун. Первый раунд
Сайдстеп (
Нокдаун – ситуация, в которой боксер под воздействием удара либо упал, либо коснулся пола любой третьей точкой, либо от падения его спасли только канаты. (
