отвергает такие предложения и рекомендует укрепить организацию левых эсеров. На эти цели министерство финансов Германии готово выделить 40 миллионов марок.
Безусловно, вся эта переписка стала известна Якову Блюмкину, который в ВЧК занимался контрразведкой именно против германского посольства в Москве. И немедленно доложил Дзержинскому. А тот – Ленину. Вожди пролетариата поняли, что, если левые эсеры и без немецких подачек все больше и больше завоевывают популярность в стране, то в случае получения такой значительной подпитки со стороны Германии они еще лучше укрепят свои позиции в обществе. А для большевиков отсутствие денежных вливаний уже грозит полным крахом.
Замышляя террористический акт против графа Мирбаха, большевики, как говорится, одним выстрелом убивали сразу нескольких зайцев: уничтожали посла Германии, который своей телеграммой так «подорвал авторитет Ленина» в глазах «благодетеля России» кайзера Вильгельма, закрепляли за собой право и в дальнейшем пользоваться подачками Германии и, что самое главное, получали изумительную возможность раз и навсегда разделаться со своими последними союзниками – левыми эсерами. Таким образом они становились полновластными правителями в стране. Без всякой оппозиции. К несчастью нескольких поколений россиян, осуществить этот коварный замысел им вполне удалось.
В пользу этой версии говорят и следующие факты. В книге «Большевики и левые эсеры» ее автор Ю. Фельштинский приводит рассказ бывшего в то время наркома торговли и промышленности Леонида Красина о том, как Ленин собирался действовать в связи с растущей популярностью левых эсеров: «Рассказывая мне об этом предполагаемом выходе из положения, он с улыбкой, заметьте, с улыбкой, прибавил: “Словом, мы произведем среди товарищей эсеров внутренний заем… и таким образом и невинность соблюдем, и капитал приобретем“».
После ареста лидера эсеровской партии Марии Спиридоновой и расстрела 13 других руководителей видный большевик Л. Красин заметил: «Я хорошо знаю Ленина, но такого глубокого и жестокого цинизма я в нем не подозревал».
Коварная расправа над левыми эсерами – истинными защитниками трудового крестьянства – позволила Троцкому провозгласить новый лозунг: «Да здравствует гражданская война с крестьянством!»
У бывшего сельского паренька Сергея Есенина появились сомнения в правомерности действий большевистской власти, а заодно, – своих оценок октябрьского переворота. Воспевать в таких условиях патриархальные устои деревенского быта стало делом явно несвоевременным. Если не сказать – опасным.
Буквально через десять дней после 5-го съезда Советов в Екатеринбурге была расстреляна вся царская семья вместе с прислугой. Правда, сразу сообщили только о казни самого Николая II, мол, по той причине, что к городу приближался восставший полк чехов и словаков, и якобы не было возможности вывезти императора в другое место.
Вполне реально, что
