нин Константин Артемьев Жуков и его законная жена Иустина Артемьева, оба православного вероисповедания».
Семья Жуковых не отличалась достатком. Отец, Константин Артемьевич, работал в Москве в сапожной мастерской немца Вейса, получая ничтожный заработок. Мать, Устинья Артемьевна, вынуждена была весной, летом и ранней осенью трудиться на полевых работах, а поздней осенью отправлялась в Малоярославец за бакалейными товарами и возила их торговцам в Угодский Завод. Она отличалась необыкновенной физической силой и выносливостью, наделив и Георгия крепким здоровьем. Он также отличался сообразительностью, смелостью, прямотой суждений, а также изрядной долей упрямства. Отец часто наказывал сына шпандырем (сапожный ремень) за какую-нибудь провинность, требуя просить прощения. Но тут коса находила на камень – Георгий терпел побои, а прощения не просил, убегая иногда из дома.
Сообразительность, прямота, упрямство, смелость, недюжинная физическая сила были очень кстати в тяжелой деревенской жизни тех лет. Несмотря на то, что возможности родителей были скромны, они все-таки сумели дать сыну образование в объеме церковно-приходской школы, которая находилась в полутора километрах, в деревне Величково. В 12-летнем возрасте Георгий вступил в самостоятельную жизнь – родители определили его в ученики в скорняжную мастерскую, которой заведовал брат матери – Михаил Артемьевич Пилихин. К учебе мальчик относился старательно, что не осталось без внимания со стороны дяди, который взял его в магазин после двух лет работы в мастерской. Здесь Георгий подружился с двоюродным братом Александром, который приобщил его к чтению. Сначала это были роман «Медицинская сестра», увлекательные истории о Нате Пинкертоне, «Записки о Шерлоке Холмсе» и другая приключенческая литература, издаваемая в серии дешевой библиотечки. Жуков вспоминал, что это было интересно, но не очень-то поучительно. Поэтому вместе с Александром они взялись за дальнейшее изучение русского языка, математики, географии и чтение научно-популярных книг. После года самостоятельной учебы Георгий поступил на 5-месячные вечерние общеобразовательные курсы, которые давали образование в объеме городского училища. Позднее, в 1938 г., в своей автобиографии он отмечал: «За 4-й класс городского училища сдал (экзамены. – Авт.) экстерном при 1-х Рязанских кавкурсах ст. Старожилово Р.У.Ж.Д. в 1920 г.». Однако в 1948 г., заполняя личный листок по учету кадров в связи с назначением командующим Уральским военным округом, в графе «образование» Георгий Константинович указал, что в 4-й класс городской школы поступил в 1907 г., окончив его в 1908-м (а не в 1911-м, как написал в мемуарах){1}.
В 1912 г. в карьере Георгия Жукова на скорняжном поприще произошло изменение – он стал подмастерьем. Остался всего один шаг до мастера, но помешала Первая мировая война. Осенью 1914 г. добровольцем ушел на фронт Александр Пилихин. Звал с собой и Георгия, но тот отказался. В своих мемуарах он мотивирует свой отказ тем, что такое решение было принято под влиянием мастера Ф. И. Колесова, считавшего, что неимущим воевать не за что. Однако мемуары были написаны в 60-е годы прошлого века, когда все, что было связано с Первой мировой войной, оценивалось с сугубо классовых позиций. Видно, Георгий Константинович чего-то недоговаривает. Можно предположить, что тогда его больше всего прельщала работа в скорняжной мастерской, где он занял неплохое положение. Мысли о маршальском жезле в то время не посещали Жукова. Ведь, вспоминая июль 1915 г., когда был объявлен досрочный призыв молодежи рождения 1896 г., он писал: «Особого энтузиазма я не испытывал, так как на каждом шагу в Москве встречал несчастных калек, вернувшихся с фронта, и тут же видел, как рядом по-прежнему широко и беспечно жили сынки богачей. Они разъезжали по Москве на «лихачах», в шикарных выездах, играли на скачках и бегах, устраивали пьяные оргии в ресторане «Яр». Однако считал, что, если возьмут в армию, буду честно драться за Россию»{2}.
Военную карьеру Жуков начал в кавалерии, с которой оказалась связанной почти четверть века его службы в армии. Но первоначальные премудрости воинской службы постигал в 189-м запасном пехотном батальоне. В сентябре 1915 г. молодых бойцов отправили в 5-й запасный кавалерийский полк, где Георгий был определен в драгунский эскадрон.
Драгуны (лат. draco – дракон, изображение которого было первоначально на знаменах драгун; по другим данным, от франц. dragon – короткий мушкет) появились в русской армии в 1631 г. В справочной книжке Императорской главной квартиры отмечалось: «Со словом «драгун» соединяются два понятия: первоначальное – пехота, посаженная на коней, и современное – кавалерия, способная действовать и в пешем строю»{3}. Драгуны выполняли разнообразные задачи: вели глубокую разведку в тылу противника; преследовали его в наступлении, не позволяя оторваться и закрепиться на новых позициях; при отходе пехотных частей упорно оборонялись, выигрывая время для того, чтобы в последний момент ускользнуть от врага в конном строю. Можно сказать, что драгуны были универсальными бойцами. Служба в драгунских частях была под силу только тем, кто обладал выносливостью, храбростью, сметливостью и инициативностью. Эти качества были вполне свойственны Г. К. Жукову, как, впрочем, и другому драгуну – Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому. И не случайно
