style="font-size:15px;"> Глеба проводили в четырёхкоечную палату. Рядом с его койкой соседствовала койка здоровенного весельчака, забавлявшего больных разнообразными байками и анекдотами. Поодаль располагался молодой сухощавый человек, назвавший себя Мишкой. Мишка не помнил, кто он и как сюда попал. На четвёртой койке, болтая ногами, сидел грустный маленький мальчишка. Он ничего не говорил, а только смотрел на весельчака большими синими и не по возрасту грустными глазами.
Первый же день пребывания в больнице принёс первые неприятные ощущения. Медицинская сестра не выпустила Глеба на прогулку на заднем дворике больницы. Сестры в отделении объёмами и отношением к больным скорее напоминали тюремных надзирателей, нежели сестёр милосердия. Впрочем, в некотором смысле так оно и было. Глеб возмутился нежданному отказу. Но сестра подавила мятеж, заявив, что лечащий врач дал команду сегодня больных не выпускать.
– Вот приедет доктор, с ним и решайте.
– А когда приедет?
– Завтра.
Так что же мне, до завтра не выходить? – возмущённо удивился Глеб.
– Я лишь выполняю распоряжение, – отрезала сестра. – А будете дебоширить – вызову охрану.
Вечером медсестра пришла со шприцом.
– Готовьтесь на укол.
– А что за укол? – поинтересовался Глеб. – Мне ничего не назначали.
– С сегодняшнего дня вам назначили уколы. Разбирайтесь с доктором. А моя работа – выполнять назначения.
– Хорошо, – согласился Глеб и, оголив неприкасаемое место, лёг на кровать.
– Нет, – остановила его медсестра, – укол в вену. Давайте руку.
Глеб перевернулся на спину и подставил руку. Медсестра ввела в вену прозрачную жидкость и вышла из палаты.
Глеб попытался встать, но не смог. Проговорил что-то неразборчивое и прикрыл веки. Сквозь надвигающийся сон услышал он, будто кто-то нежно называет его котёнком. Глеб улыбнулся и погрузился в темноту.
Темнота растворилась мягким утренним светом, и он обнаружил себя лежащим под одеялом на своей кровати в своей однокомнатной квартире. Через мгновение в комнату вошла Настя. На её плечах халатиком развевалась его рубаха, застегнутая на одну пуговку.
– Котик, ты уже проснулся?
Глеб потянулся – и впрямь напомнив кота.
– Да, родная. Ох, ну и сон же мне приснился!
– Опять кошмар?
Глеб наигранно улыбнулся.
– Глупость какая-то. Но уж очень реальна.
Настя пантерой запрыгнула на кровать, накрыв своим телом мужа и обвив руками его голову.
– Никому не дам обижать моего котика!
Она прижалась щекой к его щеке, и нежно прошептала:
– Не волнуйся, милый! Это всё нервы и усталость. Ты совсем не отдыхаешь! Может, бросишь всё к чертям? Будем жить как люди. Что нам нужно для счастья? Ты есть у меня, я – у тебя…
– Да,
