листал тетрадку учителя Грабишкина. Особенно внимательно он вглядывался в зарисовки и так увлекся, что даже про пиво с чипсами напрочь забыл.
– Слушай, – сказал он вдруг, – понимаю, почему тебя все посылают.
– Почему же?
– Да… видишь ли, твоего клада не может быть.
– Как не может, если есть?
– Хм, – покачал он головой, – монеты больно уж странные.
Я-то на монеты вовсе внимания не обратил. Какие еще монеты, если тут олени да барсы? А он сразу ринулся в свою нумизматическую стихию.
– Смотри, – показал, – что твой Грабишкин рисует и пишет. Ни больше, ни меньше – скифскую античную монету. Ну, известно, что были у этих скифов монетные знаки. Но эта-то вообще из всего ряда выпадает. На ней что написано, если учителю твоему верить?
– Где написано? – сперва не сообразил я.
– Да вот же, – ткнул он пальцем в какие-то странные закорючки. – Это греческий. «Народ степей, – перевожу, если не знаешь этого прекрасного древнего языка, – победит богов морей». Черт знает что, а не монета! А подписана, между прочим, известным царем.
– Известным? – еще больше насторожился я. – Откуда известным?
– Из Геродота, – сказал Левка. – Скилом этого царя звали. А рядом другая монета, и на ней надпись, которая переводится так: «Быстроногие кони оседлают воды». А царь тот же – Скил.
– Ну и что странного? Мало ли что они на своих денежных знаках писали.
– Дурак, – вздохнул Левка. – Писать-то они много что писали, но обычно не такое. И заметь, на второй монете текст начертан на латыни. Понимаешь, на латыни! А на черта при Скиле этим скифам сдалась латынь, когда кругом были греческие полисы? И, внимание: Грабишкин пишет, что «данные монеты были помещены отдельно от остальных вместе с золотыми украшениями в виде оленя и орла, а также гребня с барсом и золотой пластины с изображением бородатого скифа».
– Ну и что?
– Да как что, наивный ты человек, – воскликнул Левка и даже всплеснул руками. – Ты посмотри на эти зарисовки! Это же вещи разных скифских эпох, а может, и разных регионов! Но они описаны все оптом, они лежали все вместе. Ты сам-то хоть понимаешь, что это может означать?
– Нет, – признался я.
– Вот и я не понимаю, – вздохнул он, – предполагаю… но нет, слишком дурацкая догадка!
– Дурацкая? Объясни хоть!
– Нет, потом, – уперся он, – если подтвердится.
Я Левку хорошо знаю. Если он отказывается что-то говорить, то так и будет молчать, как партизан на допросе. Так что я и спрашивать его больше не стал, завел разговор о другом.
– А тебе не кажется, – спросил, – что тут слишком много как раз скифских вещей?
– Пока не знаю, – вздохнул он так тяжело, точно у него на душе кошки скребли. – Тут есть, пожалуйста, персидские монеты, причем хорошо датированные – шестнадцатый век. Тут есть ордынские монеты, тоже датированные.
