умную девочку» и водрузила торт на стол. Сюда же она поставила и корзинку с приборами. Долив нам чай, она с улыбкой ушла. И мне очень захотелось последовать ее примеру.
Джеффри взял нож и с хладнокровием убийцы отрезал себе тонкий слой лакомства.
– Софи не любит, когда остается торт, – заметил он, переложив кусочек себе на тарелку. – Она жалуется об этом поварихе, та сетует Уилли – в итоге об этом узнает весь дом, и прислуга косится на тебя, как на преступника. – Он нехотя поковырялся ложкой в своей порции. – Обычно я вышвыриваю эту гадость через окно, но теперь есть ты. – Он гадко улыбнулся. – Торт ведь такой красивый, а еще очень вкусный. Вот и ешь его сама.
Черт, откуда он знает, что я не терплю сливочные бисквиты? Хотя сейчас это показалось мне не таким важным вопросом. Больше всего меня интересовал вопрос «как»? Как я одна съем почти целый торт?
Правда, он был небольшой, примерно полфунта. Но все равно это очень много для одного человека! К тому же торт был йогуртовый, политый сливочной глазурью с клубникой. У меня встал ком в горле при мысли, что это все для меня одной.
Джеффри с ухмылкой следил за моей реакцией. Я же начала подумывать над тем, что неплохо было бы последовать его примеру и выкинуть эту бело-розовую гадость в окно.
– Но неужели нельзя договориться с Софи? – как можно спокойнее и дружелюбнее поинтересовалась я. – Она же взрослый человек и может понять, что не все любят торты.
– Да, не все. За исключением этого дома.
Джеффри проглотил свою крошечную порцию и откинулся на подушку.
– Здесь все помешаны на чаепитии. И всё, что к нему прилагается, тоже священно. Так что Софи и слушать не станет небылицу, что кому-то может не нравиться торт. – Он зевнул. – Зато теперь я посмотрю, как ты будешь давиться этим кошмаром. Может, тогда ты умрёшь – я просто не люблю пачкать руки кровью.
Я хотела ответить ему какой-нибудь резкостью, но вспомнила про неожиданно возникшую Софи, и лишь устало поморщилась.
– Не дождешься.
А потом началась самая ужасная пытка за всю мою жизнь… Я уже говорила, что не очень люблю бисквиты? Так вот, теперь я их просто ненавижу!
Я через силу открывала рот и ложку за ложкой запихивала в себя этот ужасный торт, а затем поспешно запивала его чаем. Кремом были запачканы губы и все пальцы, на языке ощущался препротивный сладкий привкус, а съеденное стояло поперёк горла.
Я выронила ложку на пустую тарелку и затаила дыхание. Мне показалось, что ещё совсем чуть-чуть, и я взорвусь. Кожа натянулась до предела, кости трещат, все внутренние органы утонули в розовом креме.
– Ого, ты еще жива? – ухмыльнулся Джеффри и поднялся из-за стола. – Отлично. Теперь это будет повторяться каждый день, Сурок, и в конце уже первой недели придётся расширять дверные проходы, чтобы ты смогла прокатываться через них. – Он насмешливо окинул меня взглядом и вышел из столовой.
Я же растеклась по всему диванчику и понимала, что если встану на ноги, то они этого просто не выдержат и сломаются как тростинки.
