мы же по задворкам не будем таскаться? Хамид, не преувеличивай! Я еду с тобой!
– Как хочешь, – сдается он и язвительно добавляет: – Знаешь, ты ужасно упрямая баба.
– Ага. Поедем же наконец, чтобы не добираться через пустыню в потемках. Я уже бегу к машине.
Поездка проходит в молчании, каждый из супругов думает о своем. Они отучились разговаривать друг с другом и сейчас даже не пытаются начать все заново. Вновь обстоятельства берут верх. Хамид бесится, оттого что в Бахрейне застопорился большой проект – приостановилось строительство островного поселка, на который фирма бен Ладена выделила уже целое состояние. А из-за чего все началось? Из-за расстояния между мечетью шиитов и суннитов. «Что за глупость! – раздражается он и машинально бьет ладонями по рулю и давит на газ. – В самой Манаме целых три христианских костела, и никто по этому поводу не возмущается. Толерантны к чужим и бескомпромиссны к своим. Хуже всего, когда возникают раздоры в лоне той же религии и отщепенцы хотят убить друг друга. – Возмущенный мужчина закусывает губы. – Черт бы их побрал!»
Марыся задумывается о том, не вляпается ли она в какие-то новые проблемы из-за своего упрямства. Но если открыты отели, в международном аэропорту каждую минуту приземляется самолет и люди обвешаны праздничными покупками, значит, не может быть так уж плохо. Она все это видела в последних новостях. Корреспонденты утверждали, что волнения вспыхнули только в шиитских районах. «Но беспорядки эти назвали самыми большими за многие годы», – огорчается она, и сердце ее колотится от страха. Люди вышли на улицы, а Марыся боится толпы и того, что ее куда-то потянут. «Может, нужно было остаться?» – только сейчас она допускает такую возможность, но уже слишком поздно. Перед путешественниками пробегает вся красота окружающего их пейзажа. Большие ярмарки верблюдов, маленькие очаровательные городки, а на заходе солнца они пересекают простирающиеся по обе стороны автострады красные дюны самой большой песчаной пустыни Руб эль-Хали. Барханы красного, бледно-розового и бежевого цвета уложены лоскутами, создающими холмы пониже и повыше. Порой песок гладкий, как поверхность озера, другие же волнистые, как бурное море. Иногда на вершине видны караваны верблюдов, возвращающихся с пастбищ. Бедуины живут здесь так же, как и тысячу лет тому назад. Разбивают большие или очень маленькие палатки, рядом – колодец и ограждение для инвентаря, преимущественно сетка, но встречаются также те, которые обнесены вбитыми накрест палочками. Когда лучи заходящего солнца бросают последние отсветы на красные пески, взволнованные путешественники все еще не говорят друг другу ни слова. Им бы только оказаться в отеле, чтобы как можно быстрее из него выбраться и вернуться в безопасную Саудовскую Аравию.
Когда стемнело, они доехали до шикарного центра «Аль-Дана». В большой красивой комнате с видом на Персидский залив супруги падают от усталости, которая скорее психологическая, чем физическая. Им не хочется даже в ресторан идти, хотя Марыся не должна носить здесь абайю и может сидеть
