rong>* * *Посвящается Ханне, которая так же, как и я, высоко ценит Джейн Остин, и Эрлингу – с самыми теплыми воспоминаниями о времени, которое мы вместе провели в Испании, Дании и Гане.
Благодарности
Когда в мае 2012 года мне позвонила мой первый редактор, Эси Сога, и предложила написать трилогию для издательства «Эйвон букс», взяв за основу идею, которую я уже воплотила в серии «Пять золотых колец» (эту пенталогию выпустило издательство «Эйвон Импалс» в декабре 2012 года), я пришла в восторг! Впереди было много работы, поскольку не так просто переделать небольшую новеллу в три полноценных романа. В итоге я чувствую, что роман «В объятиях герцога» получился именно таким, каким я его и задумывала. Однако сложный путь от замысла романа до его публикации я прошла не одна. Для начала хотелось бы поблагодарить тебя, Эси, за то, что ты предоставила мне такую возможность – работать с тобой огромное удовольствие. Я желаю тебе успехов в дальнейших свершениях.
Смена редактора – непростое испытание, но мой новый прекрасный редактор Эрика Цанг заверила меня, что нет повода для паники, поскольку я в надежных руках. И она оказалась права! Благодаря Эрике и остальной команде «Эйвон», в которую входят помощник редактора Челси Эммелхайнц, публицисты Пэм Спенглер-Джеффи, Джесси Эдвардс и Каролин Перни (и этот перечень далеко не полон), переход в другое издательство оказался легким и безболезненным. Искренняя благодарность всем вам! Вы чудо!
Хочу сказать спасибо Кэрри Ферону за проявленную щедрость и книги.
Следует также поблагодарить моих родных и друзей, особенно за напоминание о том, что иногда нужно и отдохнуть, отойти от компьютера и развеяться – без вас я бы пропала.
И спасибо тебе, дорогой читатель, – за то, что нашел время прочесть эту историю. Как всегда, высоко ценю твою поддержку!
Глава 1
Иногда среди серой, обыденной жизни любовь дарит нам сказку.
Кингсборо-Холл, Моксли, Англия, 1817 год
– Матушка, довольно.
Энтони Херст, седьмой герцог Кингсборо, подошел к одному из высоких окон родительской спальни и отдернул тяжелые бархатные шторы. Комната тут же наполнилась солнечным светом. На секунду Энтони задержался у окна и выглянул в сад. Зацвели крокусы, добавив ярких – желтых и фиолетовых – красок скучному зимнему пейзажу.
– Разве нельзя оставить меня в покое?
Энтони обернулся на звук материнского голоса и стиснул зубы, подумав о том, как слабо он прозвучал. Как же молодой герцог ненавидел эту мрачную атмосферу, которая царила в Кингсборо-Холле весь последний год! Как же он ненавидел уныние, от которого так трудно избавиться!
– Матушка, прошло уже больше года. Это немалый срок.
Его мать, все еще облаченная в траур, сидя в углу, лишь вздохнула и закрыла голубые глаза от яркого света, когда сын отдернул очередную портьеру. Черный был ей совершенно не к лицу – траур лишь подчеркивал мертвенную бледность герцогини и седину в ее волосах. За время болезни мужа она очень сильно постарела.
Прошло уже пять лет с тех пор, как проявились первые симптомы болезни покойного герцога – опухоль в подмышечной впадине. Проконсультировались у трех докторов – все советовали немедленно прооперировать. Не желая умирать раньше времени, герцог Кингсборо согласился на операцию.
Энтони знал, что операция была тяжелой и за ней последовало еще несколько. Поэтому юноша ничуть не удивился, когда в конце концов герцог пригласил его к себе в кабинет и заявил, что отказывается от дальнейшего лечения, – но все равно ему непросто было сдержать слезы при известии о том, что отец решил сдаться. Энтони отлично понимал, что означает это решение.
Прошел месяц, ухудшения не наступало, и Энтони уже начал надеяться, что несчастье обошло их стороной. Но потом с каждым днем здоровье отца стало резко ухудшаться. Нет ничего тяжелее, чем беспомощно наблюдать за тем, как родной человек увядает на твоих глазах, как его тело днем и ночью, каждый час, разрывается от боли. Даже вспоминать об этом было невыносимо.
– Всего-то?
Голос матери был слаб. Нахмурившись, Энтони подошел к ней и нежно взял за руку.
– А кажется, что прошла целая вечность.
– Матушка, – прошептал Энтони, опускаясь перед ней на колени. Его сердце болело за женщину, которая некогда была полна жизни. – Следует положить этому конец.
Во взгляде матери Энтони увидел ту же безысходность, что так давно плескалась в его собственных глазах. Отец всегда был сильным и крепким – одним из тех здоровяков, которые, кажется, всех переживут. Поэтому Энтони тяжело было видеть, как он угасает, нелегко унаследовать титул
