style="font-size:15px;"> Хозяин и еще какой-то человек стояли в глубине ее и, вероятно, вели не совсем приятный разговор, так как при моем появлении их громкие голоса сразу смолкли, а старик поспешил мне навстречу и взволнованно пробормотал, что очень рад меня видеть.
– Вы весьма кстати прервали наш спор, – сказал он, показывая на своего собеседника. – Этот человек когда-нибудь убьет меня. Он давно бы это сделал, да только не смеет.
– А, перестаньте! Будь на то ваша воля, вы бы сами давно отправили меня на виселицу, – огрызнулся незнакомец, предварительно бросив в мою сторону дерзкий взгляд из-под нахмуренных бровей. – Это всем известно.
– Да, пожалуй, ты прав! – в бессильной ярости воскликнул старик. – Я дам любую клятву, сотворю любую молитву, лишь бы отделаться от тебя! Твоя смерть была бы для меня избавлением!
– Знаю, все знаю, – сказал незнакомец. – О том я и толкую! Но ни ваши клятвы, ни ваши молитвы мне не повредят. Я жив и здоров и умирать не собираюсь.
– А мать его умерла! – Старик горестно стиснул руки и устремил глаза ввысь. – Где же она, справедливость!
Незнакомец стоял, поставив одну ногу на табуретку, и с презрительной усмешкой посматривал на старика. Это был молодой человек, примерно двадцати одного года, стройный и бесспорно красивый, хотя в выражении его лица, в манерах и даже одежде чувствовалось что-то отталкивающее, беспутное.
– Не знаю, как там насчет справедливости, – сказал он, – но я, как видите, здесь; и здесь и останусь до тех пор, пока сочту нужным или пока меня с чьей-нибудь помощью не выставят за дверь, чего вы, конечно, не сделаете. Повторяю еще раз: я хочу видеть свою сестру.
– Сестру! – с горечью воскликнул старик.
– Да! Родство есть родство, тут уж ничего не попишешь. Вы давно бы его похерили, будь это в ваших силах, – сказал молодой человек. – Я хочу видеть сестру, которую вы держите взаперти и только портите, впутывая в свои тайные дела! Да еще прикидываетесь, будто любите ее, а на самом деле готовы вогнать ребенка в гроб ради того, чтобы наскрести еще несколько жалких грошей в придачу к своим несметным богатствам. Я хочу видеть ее – и увижу.
– Полюбуйтесь на этого праведника! И он говорит о том, что я порчу Нелл! Он, щедрая душа, пренебрегает лишним грошом! – воскликнул старик, поворачиваясь ко мне. – Этот беспутный человек, сэр, потерял всякое право требовать что-либо не только от тех, кто имеет несчастье быть с ним в кровном родстве, но и от общества, которое видит от него одно лишь зло. И, кроме того, это лжец! – добавил он, понизив голос и подходя ко мне вплотную. – Ему ли не знать, как я люблю ее, и все-таки он старается оскорбить меня в моих лучших чувствах, пользуясь присутствием постороннего.
– Я, дедушка, посторонними людьми не интересуюсь, – сказал молодой человек, расслышав его последние слова. – И надеюсь, они мной тоже. Пусть занимаются своими делами и оставят других в покое, это будет самое лучшее. Меня дожидается один
