свой внешний вид и осталась им весьма довольна. Лесе подумалось, что она будет довольна своим видом и тогда, когда для этого уже не будет никаких оснований. «Классная тетка. Нужно перенять этот оптимизм – в жизни пригодится», – решила Леся. Между тем Зоя ревниво прислушалась. На романтике долго не продержишься – она легко превращается в фарс. Неизвестно, осознавала ли это тетя Зоя, или сработала интуиция, но после минутного колебания Зоя грянула народные частушки:
– Полюбила лейтенанта,
По дороге шел майор.
На майора загляделась,
Лейтенанта кто-то спер.
Не ожидавшая подобного брюнетка возмущенно уставилась на Зою. В ее глазах отразилось замешательство. Оценив соперницу, она немного помедлила и выдала:
– У любви – как у пташки крылья…
А тетя Зоя в это время уже пела:
– Не своди меня с ума —
Я с рождения умна.
Если не закроешь рот,
То подам я на развод.
– «Любовь! Любовь!» – отчаянно голосила «Кармен».
Вдохновившись на состязание с концом вагона, Зоин Санчо Панса вскочил и засвистал переливчатым тенорком:
– Целуясь на прощание,
Ты губку оттопырила.
Ах, милка! Как идут тебе
Тампоны, что натырила.
И тут Леся, сама не ожидавшая от себя подобной прыти, вскочила и чистым, звонким голоском запела на весь вагон:
– Мой миленок под забором
«Тампакс» новенький нашел.
Всей деревней примеряли,
Никому не подошел.
Два соседних купе и три боковушки так заразительно заржали, что, глядя на них, захохотал весь вагон. Хохотала брюнетка, хохотала тетя Зоя, даже Леся, сначала испугавшаяся своей храбрости, расслабилась и принялась хохотать вместе со всеми.
Так, похохатывая, подъехали к Москве. Поднялась мелкая суматоха. Пассажиры носились в проходе, вытаскивая вещички в тамбур. Мимо пробегали тощие дамы с кожаными чемоданами, топтались кабанообразные мужчины с баулами. Девушка инстинктивно жалась к уверенной Зое. Та одновременно махала в окно зятю и дочери, нежно прощалась с лысеньким и желала удачи поверженной сопернице-брюнетке.
– На, возьми! Позвони! – тетя Зоя сунула в руку Лесе смятый обрывок газеты с номером телефона и страстно облобызала девушку, практически посадив ее на стол. Потом выкатилась из вагона, развесив свои многочисленные сумки, сумочки и сумищи на родню и многочисленных случайных попутчиков.
Киевский вокзал поразил Лесю четкими инженерными конструкциями и лаконичностью. Высота его сводов вдруг напомнила ей нефтяные вышки, которые в свое время строил дед. Огромные толпы протекали сквозь массивные двери. Люди со своей поклажей двигались в разных направлениях, напоминая трудолюбивых муравьев. Было
