Конечно-с, совестно было отказать. Деньги я, Федосья Николавна, завсегда при себе находила; ибо, знаете, дело мое вдовье, неравен всякий случай может случиться… дала ему. Он то есть зашел, выпил; скоро управился. В это самое время зазвонили к вечерне. Дом у хвартального такой особенный, деревянный; отдельно стоит на пустыре; на воротах лежат хищные звери, зеленой краской выкрашенные. Недалече будка-с. Ну-с, вот мы входим в хоромы самые. У двери стоит солдат, вычищает платье. Он обращается к нам:
– Что вам угодно?
– Доложите, – говорю, – вашему барину, – и подаю записку.
– Касательно чего потребствие имеете?
– Касательно поросенка-с… так и так.
Он пошел и доложил про нас. Квартальный выходит с стаканом чаю в руке и с моей записочкой. Читает. Прочитал и говорит:
– Ты просительница?
– Я-с, ваше высокоблагородие.
– У тебя поросенка украли?
– У меня-с.
– Что же, ты хочешь найти его?.. Поди-ко сюда в комнатку, потолкуем о твоем деле.
Поставил стакан на прилавочек в прихожей и ведет, голубушка ты моя, меня в махонькую каморочку, тут и есть направо. Запер за мною дверку и вопиет:
– Ты как смеешь беспокоить городничего? а?
Я так с испуга и раскисла. В глазах, верите богу, вот как замутошилось, что квартального из виду потеряла.
– Да говори: почему ты беспокоила городничего? почему не обратилась ко мне?
– Ваше высокоблагородие, – говорю, – я и не ведала даже, где городничий жительствует, и не думала к нему ходить. Первоначально я осмелилась утруждать купеческого голову.
И слышать не хочет; шумит:
– В часть тебя, дрянь такую… в часть запру… эй! солдаты!..
– Батюшка! помилосердствуйте… что хотите с меня извольте взять, только избавьте муки… все возьмите…
– Да что с тебя взять-то, с пасквили?
– Вот целковый…
Он протянул руку… и отворил дверь.
– Смотри, – говорит, – ежели ты теперича когда вторично будешь жаловаться городничему, я с тобой не расстанусь так.
– Не буду, – говорю, – никогда… Слава богу, отлегло от сердца.
– Как же, – спрашиваю, – ваше высокоблагородие, относительно поросенка, прикажете уйти мне?..
– Сейчас, – говорит, – со мной пойдешь вместе.
Ну, думаю, Федосья Николавна, не чаяла вживе остаться… такой характер заноза у меня…
– А знаешь, – спрашивает он, – дом того человека, что унес у тебя поросенка?
– Знаю-с. Недалече от площади.
В скором времени мы пошли с хвартальным; вдобавок с нами два солдата идут. Только что мы, сударыня моя, приходим к тому домику, крохотный такой, и идем прямо в покои; хвартальный упереди. Видим: на лавочке сидит женщина, вяжет чулок; вокруг ее никого нет. Сейчас хвартальный вскинул взорами и спрашивает:
