авлял свою родину Россию как сказочную страну. В каждом доме затерянного поселочка держали собак и топили печки, а вокруг собирались обитатели дома, чтобы поговорить за жизнь. В доме потрескивали поленья в печи и незримо присутствовала мудрость – на душе было нежно, и все время это безбрежное чувство родины.
Вот так, мальчишкой, я представлял себе Россию — край, находящийся в центре Земли, где даже войны и бедствия не могли убить мудрость…
Мое детство. Моя маленькая родина. Где мне по силам было быть волшебником, верить в чудеса и самому строить собственный мир чудес. Мудрый и добрый.
И у меня была своя мудрость, один необычный друг, который просто восхищал меня своей жаждой жить, быть радостным и счастливым. Кусочек солнца светился в этом друге всем своим жаром и жаждой жизни.
Мой друг из далекого детства, и он же учитель – собака Дымок…
«…а этот пес пах счастьем и улыбался. Да еще как! Он будто бы весь светился, так радовала его встреча с невысоким мальчуганом, замершим от удивления на крыльце…».
Это легкая и нежная история детских ощущений, волшебных впечатлений и обычной жизни.
Вы войдете в светлый мир десятилетнего мальчика и проживете вместе с ним одно лето, самое неповторимое лето с запахом зеленых яблок, цветов и скошенной травы, лето чудесных ароматов, вкусов и звуков, лето, наполненное солнцем и загадочными событиями; лето, когда каждый день совершаются удивительные открытия, главное из которых – непрерывное ощущение счастья.
Желание написать книгу о своем удивительном детстве, сказочной стране, в которой у меня был такой друг – невероятный непоседа, озорник и просто радостный пес Дымок, зрело давно. Нужен был толчок, импульс… Им оказался вопрос моей дочурки: «Папа, что было самое интересное в твоем детстве?»
Книга о дружбе, радости и любви. Любви к детям, взрослым и живой природе.
Книга о счастье. О том счастье, которое любит, чтобы им дорожили, и не любить, чтобы к нему привыкали.
Глава 1. Встреча
Прозвали меня в нашей деревушке «Вовка – морковка», а некоторые ребята, чтобы сильнее подразнить меня, громко добавляли еще: «…и красный арбуз». Вот и получалась обидная для меня кличка: «Вовка – морковка, красный арбуз». Не мальчуган, а фрукт какой – то. Хотя и было мне по возрасту девять лет, и в школе отличался хорошей учебой, и учительница всегда ставила меня в пример, но с друзьями у меня как – то не ладилось. Чуть – что, сразу «Вовка —морковка…».
Вот и грустил я, друзей не имел и все свободное время проводил в своем дворике. То дрова рубил, то молоко в масло сбивал… Словом, или я находил работу, или она меня. Просил папу хотя бы собаку мне подарить, как – то веселей было бы, но отец только хитро посматривал искоса и отмалчивался.
Был у папы с мамой свой домик с печкой, огород рядом, а во дворе, огороженном забором со старыми в трещинах досками, какая только живность не водилась.
Здесь и два розовощеких поросенка, и с толстыми боками корова Маша, и нежная телочка Соня, и важные гуси, не спеша ковыляющие на своих коротких ножках, да еще неприступные драчливые индюки, которых я боялся, как черт креста.
Ну и, конечно, куры. Каких только цветов: и серые с темными пятнышками, и черные с белесыми нитками, и коричнево – желтые, и белые, и даже ярко – красные. От этой пестроты у меня в глазах порой зайчики бегали.
А как только я выходил во двор с ведерком зерна, то казалось, целый оркестр во двор заглянул. Галдеж куры поднимали такой, что собаки в соседних дворах пугливо поджимали хвосты и исчезали, на всякий случай (береженого бог бережет), в своих перекошенных будках. Бежали куры стремительно, будто в гоночных бегах участвовали, тесня друг друга, наступая на ноги, сбивая кого – то на землю, подминая. Пыль клубилась, как дым из хорошей печки.
Я заблаговременно опрокидывал этой голодной ораве ведро с пшеном и пулей взлетал на самую высокую ступень крыльца – я хорошо запомнил, как однажды попутно вместе с зерном куры начали клевать пальцы моих босых ног. Словно крупный град пробарабанил по ногам, остались от такого бесцеремонного поведения кур шрамы на пальцах.
Вот и на этот раз, в солнечный летний день я стоял на крыльце и наблюдал, как полчища ненасытных кур выбирали своими крепкими клювами последние зерна из земли.
Как вдруг раздался звон щеколды, открылась с дребезжанием и скрипом несмазанных петель калитка, и во двор вбежала собака. Невысокого роста такая, с короткой серой шерстью, местами облезлой, с кривыми короткими лапами. Словом, так себе. Среди других собак я бы не выделил ее – красотой не блистала, это уж точно.
Но какой был веселый этот пес! Светились радостью черные глаза, смешно свисал набок длинный розовый язык, а куцый, совсем
