я не представился, – поспешил исправить оплошность Эдмон, слегка поклонившись, – меня зовут Эдмон де Гарнье. К вашим услугам…
Девушка подошла ближе и глядя на собеседника своими голубыми, как небеса, глазами, ответила:
– Элоиза Беркли…
Её взгляд замер на лице юноши.
«Боже… передо мною совершенство…»
Она не смогла отвести глаза. Сейчас ей трудно было понять, что её так в нём притягивает. Как невидимый магнит. Ей вдруг захотелось во что бы то ни стало не отпускать его, слушать его тихий мягкий голос, видеть его глаза и только его глаза. Если он уйдёт – это будет пытка для неё. Понимая лишь то, что она попросту влюбилась в него с первого взгляда, она, не позволяя ему смотреть куда бы там ни было, кроме как на себя, подошла вплотную к ограде и коснулась тонких пальцев юноши.
Может быть, точно так же было и с Антонио, много лет назад?.. Может быть, именно с этого всё и начиналось? Эдмон не знал наверняка, он об этом никогда не задумывался, не вспоминая или не желая вспоминать прошлого отца в силу некоторых причин. Сейчас что-то другое руководило его поведением. До нынешнего дня непонятное. Тщетно его разум пытался найти логическое объяснение тому, что с ним сейчас происходило, но вся логика загонялась в тупик, постепенно отступая вглубь и уступая место тому, чему он пока не дал названия.
Элоиза протянула руку к его волосам, а потом слегка коснулась щеки и изящным пальчиком провела по его приоткрытым губам. Эдмон никак не отреагировал на её действия и лишь опустил глаза.
– Идите за мною… – она поманила его рукой к углу. За одним из кустов в самом конце изгороди оказалась почти неприметная калитка, сплошь заросшая диким виноградом и плющом, однако очень легко поддавшаяся хрупкой ручке девушки.
Эдмон смутно понимал, что с ним сейчас происходит, но шёл туда, куда его звали. Что он хотел доказать самому себе? Что ему всё безразлично? Что его жизнь потеряла смысл и что его поведение оправдано? Что же? И ещё не скоро он даст этому объяснение. А пока он делал то, что ему говорили, не задумываясь о смысле своих действий, ибо всякий здравый смысл нынче был слишком отдалён от него.
Около калитки оказалась такая же увитая виноградом беседка. Элоиза завела его внутрь – и теперь они были одни, и никто их не мог видеть, а тот, кого минуту назад отделяли от неё железные кованые прутья, теперь был совсем рядом. Притягательная нежность лица юноши, не похожего на всех остальных молодых людей этого времени… Слишком непохожего. Его изящная красота просто манила к себе, оставляя единственное желание – всецело обладать ею, пренебрегая всеми установленными светскими правилами. Когда Эдмон был серьёзен, его глаза немного отдавали холодом мыслей, но сейчас они смотрели иначе. Этот взгляд вызывал желание целовать юношу до безумия, что и сделала Элоиза, лишь только расстояние между молодыми людьми сократилось до минимума. Всё было слишком просто – юный герцог не сопротивлялся ни единому её действию. Даже её тёплые руки, нежно
