сабли и гигантские секиры.
Впрочем и берендеи не бросили этого дела на самотёк. Белопёрые стрелы с убийственной точностью прореживали строй захватчиков. Не прошло и трёх минут, как с всё было покончено. А к ним уже спешило остальное войско. Увидев бой, передовые подняли коней в галоп, собираясь разметать дерзкую нежить, как буря осенние листья. Но тут Барс что-то повернул внутри орехового куста.
Словно сама русская земля встала на дыбы, стремясь стереть со своего лица ненавистных агрессоров. Громыхнула серия таких взрывов, что шарахнулись, втягивая голову в плечи, даже бесчувственные гоблины. А там, где только что мчалась в атаку передовая конница врага, дымились огромные воронки и всё было усыпано кусками мяса. Невозможно было в этом месиве понять – где останки коней, а где всадников. Отряд, следовавший за этой группой, буквально отбросило назад взрывной волной. Храпящие кони, вставали на дыбки, лягались и крутились на месте.
Под яростные крики командиров кызбеки стали вновь сбиваться в какое-то подобие строя. Но в это время, с той стороны, откуда они только что пришли, словно эхо, загремели взрывы других засадных групп. И тут же, словно довесок к кошмару, по мановению руки Барса снова рвануло. На захватчиков стали валиться деревья, образуя засеку.
Если люди ещё могли как-то справляться с собой, поддерживаемые личной храбростью и железной дисциплиной, то для коней это было уже слишком. С диким ржанием они бросались в лес, не слушая поводьев. Сыграло роль и то, что кызбеки, как истинные сыны степей не пользовались ни шпорами, ни удилами. Сейчас это обернулось против них.
Часть всадников, сбитая на землю сучьями, валялись на земле оглушёнными, а кто успел спешиться, тут же попадали в руки гоблинов твёрдо помнивших приказ, – «в плен не брать!». Стрелы берендеев производили ужасающее опустошение среди тех, кто не успел попасть в руки орков.
Рядом с Акелой оказалась Ласка, «загримированная» пылью и грязью так, что он не сразу её узнал.
– Быстро собирай баб и уводи, – приказал он. – Отвечаешь за них, не хрен тут крутиться. Своё дело ты сделала на «отлично».
– Борисыч, ты где? – появился из-за огромной сосны Барс.
Щит он, как всегда, где-то оставил. Шлем был сдвинут на затылок, в руке дымился окровавленный меч.
– Здесь я. Удачи, Ласка!
И друзья двинулись по дороге в сторону границы, смешавшись с берендеями и гоблинами. Зрелище небывалое – плечом к плечу, словно братья, шли извечные враги, сплочённые одной бедой. Да, господа, меняются времена.
Картинка было не для слабонервных. Куски лошадиных и человеческих тел были разбросаны вокруг огромных воронок, сапоги скользили на ещё парящих внутренностях. Гоблины, двигаясь по лесу параллельно дороге, добивали случайно уцелевших. Отдельные её участки напоминали лунный пейзаж, усеянный
