кругами не катал, как приезжих, – отмахнулся Кошко, думая о чём-то своём.
Оказывается, трюки таксистов родились до появления собственно такси, как такового. Вот уж, воистину, ничто не ново под Луной.
Поняв, что статскому советнику не до него, Сизов откинулся на мягкое сиденье, с интересом разглядывая улицы, по которым их вёз извозчик. Они не слишком-то напоминали те старые хроники, которые ему приходилось видеть. Может, потому, что чёрно-белые фильмы с неестественно спешащими персонажами мало напоминали вот эти улицы с живыми и спокойно идущими по своим делам людьми. Скорее, это походило на изображение из художественного фильма. Строго говоря, эти улицы, что называется, глаз не цепляли – всё обыденно, разве что, прохожие одеты чуть иначе, да разные там пролётки и кареты вместо автомашин.
Они вышли возле гостиницы «Эрмитаж», никем не встречаемые, и прошли внутрь. В огромном холле, за стойкой, скучал портье. При их появлении он мгновенно сбросил с себя сонную одурь и уставился на вошедших с величайшим вниманием.
– Номер на двоих, – бросил Кошко, небрежным жестом подавая паспорт.
Стас подал свой, мельком отметив, что паспорт сыщика выписан на имя мещанина Фадеева Ивана Петровича. По-видимому, и здесь хватало интриг между службами. Если так, задача их усложняется на порядок – вряд ли глава здешней жандармерии примет их с распростёртыми объятиями и будет обсуждать с ними свою агентуру.
«Я бы, точно, не стал», ― честно признался сам себе Стас, шагая за начальством по ковровой дорожке в номер.
В процессе дальнейшего обсуждения деталей операции выяснилось, что он был абсолютно прав в своих подозрениях.
– Кажется, одно дело делаем, – с досадой говорил шеф российского сыска, расхаживая со стаканом чая в руках по роскошному номеру. – Ладно бы, касалось чего-то действительно секретного.
Стас хмыкнул.
– То, что эти рэ-эволюционэры, – он произнёс это слово с невыразимым презрением. – стучат жандармам друг на друга, как очумевшие дятлы – секрет Полишинеля. Надеюсь, хотя бы, вам, в конце XX века, не знакомы эти беды?
– Какое там, – вздохнул опер. – Как бы, ещё не хуже, чем у вас.
– Как? – поражённый, Кошко встал, как изваяние. – Стоп! Разве я неверно понял, что у вас там… м-м… государство рабочих и крестьян, так?
– Так, – обречённо кивнул Стас, чувствуя себя лектором, которого обязали втолковать младшей группе детского сада, чем просто коммунизм отличается от военного коммунизма.
– А кто у вас там революционирует, позвольте полюбопытствовать? Что там, у рабочих и крестьян, свои парии и патриции появились?
– Вы удивительно точно выразили суть проблемы, – Сизов криво усмехнулся. – Впрочем, они никуда и не девались.
– Да-а…, – покачал головой сыщик. – Бедная Россия… похоже, не суждено ей долго жить без потрясений.
– Ну, кто предупреждён, тот вооружён.
– Что?!
